— Ты — ведьма!
Мойра вздрогнула в ответ на эту ремарку. Ведьмы были просто старыми женщинами с некоторыми познаниями в медицине и травничестве. Некоторые из них даже обладали слабыми способностями к манипулированию эйсаром, но в целом они были просто обычными людьми, которых очень неправильно понимали.
— Я предпочитаю «маг» или «волшебница».
Лора начала пятиться:
— Я не верю в демонов. Дорон нас защищает. У тебя нет власти надо мной! — На её лице ясно читался страх.
— Прекрати, Лора, — сказала Мойра. — Я не поклоняюсь демонам. Я даже не думаю, что они существуют, если только ты не имеешь ввиду тёмных богов.
Лора внезапно метнулась к двери, но Мойра по-быстрому создала щит, чтобы не позволить ей дотянуться до щеколды. Девочка в ужасе посмотрела на свою руку, обнаружив невидимую преграду.
— Пожалуйста, не делайте мне больно! — взмолилась она. — Я же вам ничего не сделала.
— Предупреждал же, чтоб ты нас не выдавала, — прокомментировал Чад. — Теперь она жуткий хай поднимет.
Глаза Лоры расширились:
— Вы что же…? Пожалуйста, я никому не скажу. Не трогайте моих родителей!
Мойра вздохнула:
— Это же нелепо. Дорон вообще уже не существует.
На лице девушке в ответ на это заявление отразился шок, и её губа задрожала:
— Это святотатство, — прошептала она себе под нос.
— Тебе её не переубедить, — заметил Чад. — А теперь нам уходить надобно. Сделай с ней что-нибудь.
Рот Лоры широко раскрылся, она готовилась закричать.
— Шибал, — сказала Мойра, посылая девушку в глубокий сон. Она подхватила Лору, когда её обмякшее тело стало падать, и неловко опустила её на землю. — А теперь что? — спросила она.
— Сколько она так проспит? — спросил лесничий.
— Минимум час или два, — сказала Мойра, — но скорее всего больше, поскольку она всё ещё усталая.
— Тогда подлей ей ещё немного, и будем спать дальше. Улетим до рассвета, а потом пусть сами без нас разбираются.
— Почему она так отреагировала? — спросила Мойра.
— Люди в Данбаре почти не имеют дел с Лосайоном. По большей части вести они получают из Гододдина. Магию они недолюбливают. После того, что там случилось с Мал'горосом и его жертвоприношениями, они по большей части не одобряют волшебников, — объяснил мужчина.
— Но волшебники же там были совершенно ни при чём, — возразила Мойра.
— Они-то этого не знают, — отозвался Чад. — Жрецы, волшебники и магия — им всё едино. Её воспитали верить, что Дорон — добрый, и что люди в Гододдине пострадали за то, что отвернулись от истинных богов. Им без разницы — что твой папа, что Мал'горос.
