— Он и впрямь казался необычно боязливым, — согласилась она.
— Он, наверное, только из-за тебя и позволил нам спать в сарае, — заметил охотник.
— Из-за меня? — осведомилась она. Мойра также заметила, что акцент охотника стал гораздо менее заметным, теперь, когда они остались одни. Похоже, он варьировался в зависимости от его настроения и ситуации.
— В такой глуши мужчинам становится одиноко. А раз ты с нами, ему не нужно было так волноваться о том, что мы будем отчаянно хотеть, — объяснил лесничий.
Мойра наморщила лоб:
— Отчаянно хотеть?
— Ага, — сказал Чад. — Ну, знаешь… хотеть…
— Не договаривай! — перебил Грэм, сильно краснея.
Мойра ощутила, как её собственное лицо покрылось румянцем, когда до неё дошёл смысл его слов.
Мойра села. Только что она дремала. В сарае они были уже больше часа, и без света лучшим для них вариантом было спать.
Она могла бы создать свет, но они не хотели беспокоить хозяев дома. Фонарь тоже можно было бы зажечь, но смысла особого не было. Лучшим способом провести ночь было просто поспать, и встать пораньше.
К тому же сушёное мясо и сухари, которые они взяли с собой, плохо утолили её голод. Она надеялась, что скоро они доберутся до города, потому что походная жизнь её на самом деле не радовала.
— Кто-то идёт, — объявила она своим спутникам. — Это те две женщины из дома.
Двое приближавшихся людей несли фонарь и корзинку. Чад откашлялся, прежде чем ответить на их стук в дверь сарая:
— Входите. В конце-то концов, это ваш сарай.
Взрослая женщина была темнокожей, а более молодая женщина, следовавшая за ней, была среднего оттенка между её матерью и бледным мужчиной, с которым они встретились ранее.
— Я — Сара, — сказала старшая, прежде чем указать на вторую: — Это — моя дочь, Лора. Мы подумали предложить вам немного хлеба и бобов, оставшихся с ужина.
— Это дело доброе, — ответил Чад. — Но вам было не обязательно.
Мать кивнула:
— Гостей здесь почти не бывает, и когда Лора услышала о девушке её возраста, ей захотелось с нею встретиться.
Взгляд Лоры опустился в пол при звуке её имени. Девушка казалась крайне робкой. Мойра представилась было, но Чад быстро сказал:
— Моя дочь мало говорит. У её матери были трудные роды, и что-то с ней случилось не то. Иногда может вымолвить слово или два, но заикается так зело, что бесед обычно сторонится.
Мойра одарила охотника взглядом, обещавшим возмездие в будущем, прежде чем подавить своё раздражение, и протянуть молодой женщине руку:
