— Аннушка хорошая девочка, но… она запуталась. Совершенно запуталась. Ей кажется, что вся-то жизнь и будет проходить в одном лишь веселье, что иначе и невозможно-то… и не желает, никак не желает понять, что веселье скоротечно, как и молодость.
Ефимия Гавриловна всхлипнула неожиданно тонко, как-то совсем уж по-девичьи.
— Меня она слушать не хочет. Связалась с этим проходимцем.
— Сочувствую.
Демьяну кивнули, и ручка с белым платком коснулась лица.
— Я… скоро меня не станет. И кто позаботится о ней?
Стало как-то слегка… не по себе. Заботиться о посторонней девице весьма свободных нравов у Демьяна никакого желания не была.
— Женитесь на ней. Пожалуйста.
— Простите?
Демьяну показалось, что он ослышался, но Ефимия Гавриловна повторила:
— Женитесь.
— Я пока не готов жениться.
Тем паче на подобной особе, полагающей, что мир весь и целиком создан исключительно для ее личного пользования. С этакою не жизнь будет, а сплошное мучение.
Да и в лошадях она понимает мало.
— Отчего же? — Ефимия Гавриловна убрала платочек и тон ее изменился, появились в нем этакие властные нотки, которые Демьяна пугали. — Она молода. Здорова. Миловидна. Что еще надо?
Ума бы хотелось.
И воспитания какого-никакого. Близости душевной, руку на сердце положа, ибо без нее, как теперь Демьян понимал, смыслу в браке нет.
Любовь…
Про любовь он точно сказать ничего не мог, ибо, несмотря на годы и жизнь довольно-таки бурную, влюбляться ему, так, чтобы до потери разума и способности дышать, не случалось. Бывали, положа руку на сердце, разные симпатии, но и те проходили быстро.
— Послушайте, по вам видно, что мужчина вы серьезный. Офицер или так… не важно, главное, что сумеете с норовом ее совладать. Хотя бы по первости. А там детки пойдут, и ей не до того станет.
В темноте огромные глаза Ефимии Гавриловны влажно поблескивали.
— Простите, но пока не имею подобных жизненных планов. И не могу связывать себя обязательствами…
— Она пустоголовая, конечно, но не злая… совсем не злая… и наследница… у меня не один миллион рублей… подумайте. Все-то станет вашим и только вашим.
Вот еще миллионов ему за руку с сердцем не предлагали.
Демьян покачал головой.
— Видите, — печально усмехнулась Ефимия Гавриловна. — Порядочный вы человек… жаль…
— Что порядочный?
— С другой стороны, — продолжила она, будто не услышав, — не будь вы столь порядочный, я бы и не просила. И что мне делать?
— Отошлите ее куда-нибудь.
— Куда?
— Не знаю… в Англию вот. Есть там пансионаты для девиц. Или просто мир посмотреть…
