— Так ты сможешь выехать из страны?
— Да, полечу по диппаспорту, не волнуйся.
— А почему ты вообще рискнул лететь обычным рейсом? Ведь твои передвижения легко отследить. Будь осторожен. Я не могу тебя все время из передряг спасать!
— Саша, еще раз спасибо тебе! Ты лучшая! — все еще не мог я поверить в случившееся.
Она отвезла меня к посольству России, где нас ждал уже предупрежденный мной знакомый с моим паспортом.
— Полетишь через другой аэропорт. И тебе придется либо надеть парик, либо покрасить волосы. И линзы купи. Смотри фото и внешность подстрой. Нельзя, чтобы ты был один в один с тем, кого уже задерживали. В общем, ты понял, — отдал он мне документ и попрощался.
Я открыл паспорт и, глядя на свою белокурую шевелюру, чуть не заржал. Так, я лучше покрашу волосы, чем надену парик. Ну а имя Игорь Глебов мне очень подходит. Быстро набрав в навигаторе ближайшую парикмахерскую, я, пошел к ней пешком, ведь она была всего в паре шагов.
— Сделайте меня блондином, — сказал я вместо приветствия, чуть не сгорая от стыда.
Девчонки без лишних разговоров усадили меня в кресло и принялись за дело. Они, видимо, решили, что я проиграл с кем-то спор, в покраске волос и выражался мой проигрыш.
Глядя на себя в зеркало, я видел, как почти на глазах волосы светлеют под действием гидроперита. Кто бы мог подумать, что я вообще буду красить волосы!
— Через сорок минут смоем. Сделаем укладочку и будете лучше всех! — общалась она со мной как с геем.
— Просто высушите волосы после мытья и хватит. Не нужны никакие укладки, я спешу.
— Хорошо, — пожала она плечами.
А я тем временем, ожидая момента икс, решил написать любимой. Прошло уже несколько часов, она, наверное, думает, что я вылетел. Но лучше ее держать в курсе событий, хоть и говорить не все.
— Милая, я еще не вылетел, небольшие проблемы. Задержка рейса. Но думаю, через пару часов все разрешится.
— Не привык ты летать с простыми смертными. Почему тогда не выбрал свой самолет? — ответила она.
— Сглупил, — написал я, не называя истинные причины. — Как ты себя чувствуешь? — спросил я напоследок.
— Мне дают обезболивающие, ничего не болит. Но врач сказал, что через неделю-две его начнут убирать. Боюсь даже представить, какого это без обезболивающих. Потому что та боль после выстрела до сих пор во мне. Только она переросла в страх. Не знаю, понимаешь ты или нет, — написала она, а я чуть не зарыдал от отчаянья.
Мне не по силам сейчас помочь любимой, забрать ее боль. Я чувствую себя таким беспомощным. У тебя может быть до фига денег, но есть вещи, которые ты не можешь контролировать.
