– Я поэтому тебе это и сказал сейчас, не хотел бы, чтобы ты в самом своем расцвете бросила меня из-за желания родить детей, которых я тебе не хочу давать, – вдруг я сказал то, что грызло меня изнутри, но я боялся себе в этом признаться.
Да, черт побери! Она меня сама бросит через несколько лет, в этом я уверен!
– Ты послушай себя. Ты не хочешь, чтобы я сделала что-то потому, что ты не захотел мне кое-что дать. Не слишком ли эгоистично?
– Нет, не слишком. Я уже не мальчик, чтобы витать в облаках, – говорил я, не глядя в ее глаза. – Есть определенные условия, которые я тебе гарантирую. Что-то другое, в том числе дети, категорически нет. Если ты собралась рожать через несколько лет или усыновлять кого-то, то это без меня, – я и сам не осознавал своих «условий», называя их. – Понимаю, звучит очень грубо. Но когда доживешь до моих лет, поймешь, что я прав.
– А ты что, старик, что ли, чтобы бояться детей?! Тебе всего-то 43! А говоришь так, как будто стукнуло 75 лет!
– Для детей – да, я старик. Для любви – нет.
Леночка, милая, пожалуйста, пропусти мимо ушей мой бред. Дай нам шанс. Мой бзик обязательно пройдет. Я понимаю, что творю невесть что. Но это, наверное, кризис среднего возраста… А как еще объяснить?!
– Мне кажется, ты никогда не будешь готов к отношениям со мной. И это лишь еще одна отговорка, чтобы «мягко» меня послать. Прощай!
На ее глазах были слезы. Я и сам рыдал в душе. Не смея произнести хоть слово или как-то остановить ее, я лишь наблюдал за происходящим со стороны. Казалось, ноги стали ватными, а руки скованы цепями. Она встала и пошла гордой походкой прочь. Я же остался сидеть сиднем, опустив голову.
Что я наделал?!
– Что делать-то? – повторил я вопрос, заданный братану.
Он ее лучше знает. Должен помочь!
– Ну ты сам наделал таких дел, что в голове не укладывается. Давай не кипишуй! Дай ей остыть. А потом с цветами приходи и падай ниц. Приглашай в кафе, за чашкой кофе и вкусным обедом все как-то быстрее спорится.
– Может, на ревности сыграть? – предложил я довольно неплохую идею.
– Ну какой ревности? Видел, что девчонки наши не реагируют. Мы так только хуже делаем.
– Ладно, как скажешь. Может, ты и прав, – задумчиво я произнес.
Сидя вечером воскресенья дома, я размышлял, как поступить. В голове назрел отличный план. Что бы ни говорил мне Виталька, считаю, что лучшее лекарство в нашем случае именно ревность. У каждого человека есть собственнические чувства. А уж наша любовь и страсть тем более только подогреется ревностью.
