Надо сказать, что никакой моральной доверенности от тех выдающихся ученых, именами которых прикрывались эти направления, на право использования этих имен в неблаговидных целях не имелось, а на самом деле это делалось затем, чтобы, пользуясь такими знаменами, прикрыть себя от критики и иметь возможность устрашать инакомыслящих. При этом, допуская такое положение вещей, мы компрометируем память великих ученых.
Я хотел бы сказать несколько слов по вопросам, которые были поставлены по докладу Александра Николаевича.
Вопрос, которого касался академик Деборин, относительно необходимости установления контакта между представителями естествознания, с одной стороны, и философами, с другой стороны, вы знаете, является для нас вопросом в достаточной степени наболевшим. Дело заключается в том, что до сих пор такого контакта не существовало благодаря существенно различным методам подхода к вопросам. У нас нет и не может быть разногласий по основному философскому вопросу — об объективном существовании материи и о том, что наука изучает различные формы движения. Но каждый раз, когда возникала проблема, связанная с философским осмысливанием конкретных крупных научных достижений, у нас немедленно начинались недоразумения. Я не ошибаюсь, что кем-то были сказаны такие слова, что материализм должен принимать новый вид в связи с каждым новым открытием в естествознании. Может быть, это была метафора, но, по существу, это правильная общая точка зрения.
Я хочу отметить, что за последние несколько десятков лет в физике были созданы теория относительности, квантовая механика, которые коренным образом изменили самые основы научного мировоззрения. В биологии, вероятно, одним из наиболее крупных достижений XX века является создание хромосомной теории наследственности. С точки зрения буквально принимаемых приведенных выше слов материализм должен был три раза изменить свой облик под влиянием этих великих открытий. Что же произошло в действительности? В действительности ничего не было сделано нашими философами.
Почему так получилось? В данном случае я буду, естественно, критиковать философов, а не физиков. Мне кажется, что это произошло главным образом потому, что у наших философов в их так сказать философском реквизите имеются, если можно так выразиться, давно заготовленные философские костюмы для каждой отрасли науки, причем сшитые по одной и той же мерке, из одних и тех же цитат. По этой причине, когда на какую-нибудь отрасль науки этот костюм почему-то не лезет, то появляется тенденция подогнать путем хирургической операции эту отрасль науки под заготовленное для нее философское одеяние.
