Или в стремлении к спокойствию, к стабильности (постоянный аргумент против Одинцовой)? Да какая же женщина не хочет спокойствия? Тургенев, а за ним и литературоведы, и авторы ряда учебников ставят в укор Анне Сергеевне ее холодность. Мне показалось уместным вновь обратиться к пушкинским стихам:
Я знал красавиц недоступных,
Холодных, чистых, как зима,
Неумолимых, неподкупных,
Непостижимых для ума…
И, признаюсь, от них бежал…
К этой ли категории красавиц принадлежит Одинцова? По нарочитым описаниям и рассуждениям Тургенева – пожалуй. Но в ее поступках, в ее встречах с Базаровым – нет, она другая, живая, увлекающаяся. Однако быстрые, крутые повороты в жизни, мгновенные решения свойственны далеко не всем женщинам, имеющим за плечами тяжелый жизненный опыт. И, может быть, то, что называют холодностью героини, на самом деле просто умение «властвовать собою», которому Онегин учил Татьяну?
Писарев считал, что отпугнуло Анну Сергеевну и то, что «в чувстве Базарова нет той внешней миловидности, joli a voir (красиво по внешности, миловидно), которые Одинцова совершенно бессознательно считает необходимыми атрибутами всякого любовного пафоса». Возможно, и это сыграло роль. Не забудем, что наша дама, при некоторой демократичности в быту, – представительница княжеского рода (по матери). Что-то в облике и манерах Базарова пугало ее. Однако она умела преодолевать свой страх. Что заставило ее прийти к умирающему человеку, поцеловать его, несмотря на предупреждение о заразной болезни? Чувство вины? Или благодарности? Или?.. Кстати, этот эпизод по-разному воспринимался критиками: неистовствовал М. Антонович, называл сцену «гадостью», находил в ней греховность и безнравственность; Д. Писарев видел в ней проявление мужества героя; А. Скабичевский сделал вывод, что Базаров «потешается над своей любовью даже на смертном одре», а Чехов, как врач, изумлялся, насколько точно описан процесс умирания Базарова.
Человек, к которому обращены последние слова Базарова, – Анна Сергеевна. Любовь к ней он уносит в могилу. Ей он говорит и о невыполненной жизненной задаче. У Одинцовой тоже была цель жизни, как ни странно, очень простая, земная. О чем мечтала царственная красавица, какую «настоящую роль» прочила себе? «Роль тетки, наставницы, матери», – говорила она Базарову. Неизвестно, осуществилось ли это скромное и благородное желание, в эпилоге не сказано. Из него мы узнаем лишь то, что Анна Сергеевна, так и не дождавшись любви, «вышла замуж, не по любви, но по убеждению, за одного из будущих русских деятелей, человека очень умного, законника, с крепким практическим смыслом, твердою волей и замечательным даром слова, человека еще молодого, доброго и холодного, как лед. Они живут в большом ладу друг с другом и доживутся, пожалуй, до счастья… пожалуй, до любви».
