— Вряд ли, — заметил Кам. — Ведь в начале прошлого века их оценили в серьезную сумму.
— Значит, ты и в самом деле шпионил за мной!
— Завещание находится в публичном доступе. Его копию можно скачать за отдельную плату. Пей свой чай!
— Ты положил в него сахар. Мне никогда не клали сахар в чай, даже когда я была ребенком.
Кам не удивился. Чего еще следовало ожидать от жизни в холодной, чопорной атмосфере замка Придди-Касл? Но он был полон решимости все изменить.
— Сахар поможет почувствовать себя лучше.
— Для этого мало сладкого чая, — возразила Агнес, но все-таки сделала глоток, а затем еще один. — Кстати, в довершение ко всему, сегодня мне позвонил адвокат по делам о недвижимости. Он очень любезно предупредил меня о том, что на этой неделе ожидается поступление требования от налоговой службы о выплате налога на наследство.
— Сколько времени у тебя есть на выплату этого налога?
— Если мне повезет, мои адвокаты сумеют договориться о поэтапной оплате в течение нескольких месяцев, но это еще не факт.
— Потребуется много денег, чтобы спасти замок, а затем привести его в порядок. Твой дед сильно его запустил.
— Кстати, я ни разу не слышала, чтобы ты упоминал своего дедушку по линии матери. Это к нему вы поехали жить, когда покинули замок?
— Нет. Я никогда не видел ни его, ни свою бабушку. Они отказались от своей дочери, моей мамы, когда она забеременела от арабского эмигранта.
— Да, нам обоим не повезло с дедушками, — вздохнула Агнес.
— А что насчет родителей твоей матери?
— Мама была у них поздним ребенком, и они давно умерли. Иначе, боюсь, они не смогли бы пережить ее гибель, потому что очень любили дочь. Я планирую в ближайшие пять лет родить ребенка. Не хочу откладывать это надолго, пока не станет слишком поздно.
Рука Кама дернулась, и он содрал теркой кожу на костяшках пальцев.
— Ребенок? Следующее поколение рода Придо, которое тоже попадет в безвыходное положение?
— Нет. Этот ребенок будет расти в любви, никто не будет пытаться загнать ее в рамки, никто не будет ожидать от нее исполнения долга перед семьей…
— «Ее»?
Перед глазами Кама внезапно возник образ маленькой девочки, копии Агнес, свободной, но любимой, лелеемой. Он бы научил ее плавать, как научил ее мать…
— Или его… Ой, у тебя кровь капает прямо в сыр!
Кам мысленно выругался, подошел к раковине и подставил руку под струю холодной воды, затем взял бумажное полотенце, обернул рану и достал из шкафа аптечку.
— Можно истечь кровью, пока пытаешься открыть эту упаковку, — проворчал он, пытаясь разорвать перевязочный пакет зубами.
