Лилей соскользнул на пол, и мы попрыгали втроем — ничего не изменилось. Теплый деревянный пол даже не скрипнул.
— Ничего не понимаю, — вздохнула моя лисонька.
А Лилей, пошуршав по полу, грозно распушился и застрекотал.
— Отец-Хаос, чем конкретно ты издаешь эти жуткие звуки? — спросила у него ошарашенная Нольвен и подошла к сердитому цветку. — Ну, следы на полу. От обуви. Чего ты так разбушевался? Здесь никто не живет, вот пол и не помыт.
Цветок, сердито стрекотнув, вскочил на подоконник. Я, заинтересовавшись, подошла к следам и задумчиво произнесла:
— А ведь это не женский отпечаток. Обувь у всех, конечно, казенная, но размер…
Нольвен поставила свою ногу рядом с отпечатком и согласно кивнула:
— Да, такая лапища не у каждого парня бывает, а про девушек и думать смешно.
Мы начали искать, откуда ведут эти следы. И ожидаемо нашли еще несколько.
— Кто-то прошел от балкона к двери. — Я прищурилась и, осознав весь размах подвоха, коротко ругнулась.
— А подруге объяснить? — Нольвен переводила удивленный взгляд с меня на Лилея. — Что вам не так-то? Ну шорохался по комнате какой-то парень, и что?
— Женский этаж закрыт от посещения парнями, — напомнила я. — Балкон, грязные следы и…
Тут я подошла к окну, выглянула и продолжила:
— И мощный разросшийся плющ. Смекаешь?
— Ажуре-еть, — выдохнула Нольвен. — Это же подстава подстав!
— Недаром тут никто не хотел жить. — Я сердито шлепнула ладонью по подоконнику. — Через эту комнату проходит дорога счастья и любви.
— И мы теперь стоим на пути боевых магов, жаждущих общения со своими не менее боевыми подругами, — поджала губы моя лисонька. — Что делать будем? Вернемся к коменданту и располземся по разным комнатам?
Проведя пальцем по губам, я медленно покачала головой:
— Расходиться по разным комнатам не вариант. Попробуем бороться. Лилей, что думаешь?
Лилей распушился и угрожающе стрекотнул.
— Мне кажется, он за то, чтобы остаться в этой комнате, — улыбнулась я.
Нольвен чуть подвинула цветок и присела на подоконник.
— С одной стороны, боевые маги, которые жаждут любви и ласки, — медленно произнесла она. — С другой стороны, разойтись мы не можем: у нас Лилей. И заложить этих… мх-х, страстолюбцев мы не можем — станем изгоями.
— Но и штурмовать балкон они не смогут, — в тон ей сказала я. — Это будет слишком заметно. А значит, в ход пойдут каверзные проклятья, щиты и колдовские отмычки. Так что, зря мы пять лет платья протирали за партами?
Нольвен прищурилась:
