Племена Свази – укрылись в Драконовых горах у границы португальских владений, пока что явные враги зулусов и верные союзники буров. Скотоводы, крепкого телосложения, но находятся на передовой войны с зулусами и использовать их не представляется сейчас возможным.
Племена Басуто – с которыми сейчас и ведут войну буры. Приблизительно с 1820 великий вождь басуто Мошвешве собирал под своей властью остатки беглецов из разрозненных племен, которые уходили в горы под натиском зулу и ндебеле (матабеле) . Это была территории Лесото и Оранжевого государства и численность басуто оценивалась в 175 тысяч человек. В войне с бурами Оранжевого свободного государства в 1856–1868 басуто лишились значительной части своей территории, оставшись в своей горной твердыне, посреди Драконовых гор. Через три года по просьбе вождя Мошвешве I, опасавшегося вторжения из соседних бурских республик, над Лесото (тогда оно называлось Басутолендом) был установлен протекторат Великобритании. Крепкие негры, знакомые со скотоводством и земледелием – составляющие сейчас основную часть чернокожих рабов – работников у буров. Но вот беда, работать они, как и все остальные негры не любят. Сейчас война идет потому, что буры делают набеги на поселки басуто, убивая крепких и воинственных мужчин и угоняя в рабство женщин и подростков басуто для работ. Официально их берут под опеку и учат мастерству и профессиям, только вот беда никто из них документально не станет взрослым, и будут работать на обучении до самой старости. Необходимо использовать в своих целях как работников, но из за их враждебности держать под полным контролем.
Также из-за недостатка рабочих рук голландцы ранее завезли в колонию много негров из других районах Африки – поимущественно из португальского Мозамбика, и также переселили множество малайцев из своих Ост-Индийских колоний. Англичане имеют такую же проблему, но они переселяют уже индийцев из своих Ост-Индийских владений.
Так размышляя я шел, почти не останавливаясь, торопясь в успеть в город до вечера. Лишь только однажды я остановился минут на сорок перекусить и отдохнуть. Отдыхал я на берегу какой то речушки берега которой густо заросли так знакомыми мне ивами, окаймляющим русло руки на всем ее протяжении, доступном моему глазу. Их поникшие ветви и копьевидные серебристые листья склонялись к самой воде, из за чего это дерева еще называют плакучая ива. Красавицы ивы простирают свою широкую сень над реками Южной Африки точно так же, как над нашим Доном, и мой глаз утомленного странника порадовался знакомой листве, засеребрившейся над сушью из жаждавшейся пустыни, так как вид этой листвы безошибочно указывает на близость воды. В этой стране ручьи и реки – большая редкость, и плакучая ива, верный знак присутствия воды, здесь символ радости, а не эмблема печали как у нас.
