Во второй половине дня я прошел еще километров восемь. Жажда продолжала все сильней мучить меня. Набрав камней, я развлекался по пути, швыряя их в ящериц, надеясь подстрелить хоть одну. До поры до времени эти попытки были безрезультатны, пока наконец, мне не удалось достаточно поранить одну из них что бы потом догнав просто затоптать. Поскольку воды не было то кое как удалось содрать кожу с тушки маленьким ключом от почтового ящика. Ящерица была небольшая сантиметров 15 в длину с хвостом и толщиной в палец. Я пытался прожевать сырое мясо, ну что Вам сказать – все крайне омерзительно на вкус. Еще в тот день я видел гиену или же гиеновую собаку, в общем, что-то из этой оперы.
Ну а ближе к закату, я увидел светло-коричневого зверя немного крупней большого дога и очень напоминающего какого то из зверей собачьей породы. И хотя у данного зверя морда была удлиненная, как у собаки, и он был мало похож на того льва, какого изображают на картинках, но похоже, что это все таки и был молодой лев. Правда, увидев меня он быстро удалился, еще раз подтвердив мои предположения, что в данной местности зверье боится человека и значит люди где то недалеко. И тем не менее я сразу подумал об убежище на ночь, ведь скоро все хищники выйдут на охоту. Для начала я облюбовал акацию побольше, рассчитывая, устроится в развилке ветвей пристегнув себя брючным ремнем к дереву. Но когда я попытался взобраться на него, то помимо мерзких колючек обнаружил на одной и ветвей не менее омерзительную змею обвившими кольцами ветку. Моментально я оказался внизу, и больше никакая сила не заставила бы меня подняться вверх. Наконец, найдя себе большую палку, я решил заночевать на вершине небольшого холма.
Африканское солнце не успело еще догореть, а я не успел еще додумать свои горькие думы как выпутаться из объятий природы и вернуться в лоно цивилизации, и тут темнота, словно шапка, сразу накрыла меня: холмы, равнина, деревья – всё пропало в черноте. Но оглянувшись, я замер в восхищении: на западе еще тлеет золото и пурпур, заходящего солнца, а на востоке сверкают и плещут уже бесчисленное множество появившихся звезд: звезды и звезды, и между ними, наверное, сияет и знаменитый Южный Крест! Звезды искрятся, дерзко и сильно – как будто спешат воспользоваться своим промежутком от солнца до луны; их прибывает всё больше и больше, они проступают везде сквозь небо. Словно невидимая рука, поспешно зажигает огни во всех углах небосвода, и – засиял вечерний пир! Новые силы, новые думы стали просыпаться в моей душе. "Ах, Киса, мы чужие на этом празднике жизни!" – только и смог прошептать я себе, засохшими губами.
