— Я слышала о гибели Лии, — оторвавшись от письма, сказала Наташа, — но подробности узнала только теперь… Так что еще пишет Маша?.. Ну, это не для всех… О, анекдот прислала. Слушайте. «Один фашист спрашивает у другого: «Что ты все на лесок тот посматриваешь?» Отвечает: «А там красивая русская девушка глазки мне строит». «Тогда непонятно, почему ты прячешься?» «Так она мне глазки-то строит через оптический прицел».
Девчата рассмеялись. Лишь Аня Шилина безучастно смотрела в окошко землянки. Рядом с ней на нарах лежало письмо. Что в нем, никто расспрашивать не стал. И без того было ясно, что ничего нового о сестренке, эвакуированной из Ленинграда, ей не сообщили. Целый год Аня ищет ее и пока безрезультатно.
К ней подсела Света Удальцова, обняла за плечи, прижалась щекой.
— Найдется, Анечка, обязательно найдется. Мой Ванечка вот нашелся. Опять в госпиталь попал. Месяца не прошло, как выписался, и вот снова ранен. Пишет, что ничего страшного нет, левое плечо пулей пробито. Приглашает в гости. Но я больше не хочу в госпиталь попадать. Хватит одного раза. И так платье с большим вырезом носить не смогу (у Светы наискосок от ключицы к шее был глубокий шрам). Пусть уж Ванечка на этот раз полежит один. А ты, Лида, от кого получила? — повернулась она к Ясюкевич.
— От мамы. Пишет, что жива-здорова. Картошку на огороде выкопала. На зиму хватит. Сейчас дровишки заготавливает. Она у меня одна живет.
— Все, девушки, — подал голос Лавров. — Пора в баню. Через три минусы строиться. Поведет Самсонова. Я останусь в землянке за дневального.
— А может, с нами пойдете, товарищ командир? — прищурила в улыбке свои черные глазищи Удальцова. — Спинки нам потрете…
— Светка, прекрати, бесстыдница, — оборвала ее Чуринова.
— А что тут такого? — кокетливо повела плечом Удальцова. — Я же от чистого сердца, без всякой задней мысли.
— Кончай разговоры, выходи строиться, — подала команду Самсонова.
Одна за другой девушки вышли из землянки. Баня расположена неподалеку, в полукилометре, у лесного озера. Поставили там просторные палатки, провели в них трубы с горячей и холодной водой, на пол постелили деревянные щиты, поддали пару — и пожалуйста! Большего блаженства для солдата на фронте вряд ли можно придумать. Готовы были плескаться полный день. Но на каждую смену отводилось не больше часа. Не сделали исключения и девушкам. Вернулись они оттуда раскрасневшиеся, довольные. Успели не только помыться, но и постирушку сделать. В землянке сушить негде. Около медпункта натянули между сосен телефонный провод и развесили свои вещички. Таню Климанову оставили последить, чтобы ничего ветром не сдуло.
