Я пожал плечами.
— Сожалею, — сказал я, — но никакого интереса к этой особе я не испытываю. Мне известны лишь некоторые очевидные вещи, то, что ни для кого не тайна. Эта красотка хотя и не первой молодости — отличный работник, у нее есть все данные стать лучшим мастером момчиловской сыроварни. Лично я восхищался, и притом не раз, образцовой чистотой, которую она постоянно поддерживает на своем рабочем месте. Халат у нее всегда ослепительной белизны, ногти на руках коротко подстрижены, волосы спрятаны под безукоризненно чистой косынкой.
— Любовники у нее есть? — спросил Аввакум.
Я посмотрел себе под ноги и замолчал. По этой части у меня не было сведений.
— А не случалось ли, что кто-нибудь перепрыгивал к ней ночью через забор?
Вопрос был слишком грубый, и я имел полное право обидеться, потому что был ветеринарным врачом, и не каким-то там соглядатаем, высматривающим, что делается в чужих дворах. Я снова посмотрел себе под ноги и промолчал.
— Хочешь, чтоб мы стали хорошими друзьями? — спросил совершенно неожиданно Аввакум.
— О, — только и произнес я и сел на кровать — было как-то неучтиво торчать перед ним. Его вопрос ошарашил меня.
— Я очень нуждаюсь в твоей дружбе. — продолжал с улыбкой Аввакум. — В дружбе с таким человеком, который бы мне верил и не думал бы обо мне худо.
— Что ж, ладно, — сказал я и почувствовал, как у меня горят щеки. — Мне кажется, ты человек неплохой.
Тогда у меня не было особых оснований верить в его добродетели, и я изрек эти несколько слов просто так, непроизвольно.
Он протянул мне руку, и мы улыбнулись друг другу.
Так началась наша дружба.
Затем Аввакум попросил меня разузнать о некоторых интимных сторонах житья-бытья нашей Балабаницы.
— Я научный сотрудник, — сказал Аввакум, — и ни в коем случае не хотел бы нанести ущерб престижу института, который я представляю. Если Балабаница поддерживает какие-нибудь сомнительные связи любовного характера, то мне, разумеется, не место в ее доме. Заинтересованная личность начнет смотреть на меня косо, и, чего доброго, поползут сплетни — на что только не способна ревность! Все это, естественно, не в моих интересах.
После такого вступления, которое меня до крайности удивило своим пуританизмом, Аввакум поторопился уточнить:
— Как мой хороший друг, ты должен узнать, поддерживает ли она с кем-нибудь особо близкие отношения, и если да, то кто этот человек. Разузнать все проще простого от ее соседок, потому что у всех соседок на свете наметанный глаз и отлично развитый нюх. Только будь осторожен в расспросах, соседки — народ честолюбивый! Ты иди к соседке ради нее самой, а если дело коснется Балабаницы — делай вид, что тебе по безразлично и что ты не больно к ней расположен. Упаси тебя бог стать на ее сторону, из этого ничего хорошего не получится!
