— Может быть, это ужин, годный только для какого-нибудь лесного жителя, — сказал Роланд, который был несколько удивлен огромным количеством посуды Натана (он не сомневался, что она принадлежала ему) и начал сам рыться концом винтовки в куче листьев, пока не наткнулся на сумку, наполненную хлебом.
«Этот Натан удивительный человек, — пробормотал он про себя. — Он уверял, будто давно не бывал в этих развалинах, тогда как, очевидно, провел здесь прошлую ночь. Кажется, он склонен окружать все свои поступки таинственностью. Но таковы уж принципы квакерской секты, к которой он принадлежит».
В то время как Роланд и девушки разыскали мнимое имущество Натана, проводник сам вошел в комнату. Черты его лица выказывали некоторую озабоченность. Верный Пит, следовавший за ним по пятам, тоже проявлял беспокойство, нюхал воздух, визжал и жался к ногам своего хозяина.
— Друзья! — проговорил он быстро. — Пит показывает слишком ясно, чтобы можно было не понять его: несчастье близко, хотя я, глупый и грешный человек, не могу сказать, где именно. Мы должны срочно покинуть развалины и искать убежища в лесах.
Эдит побледнела. При входе Натана она взяла было весело сумку с хлебом, чтобы подать ее проводнику; но вид и слова Натана заставили ее замолчать, и она замерла, удивленно и безмолвно держа в руке сумку. Как только Натан увидел сумку, он выхватил ее из рук Эдит, стал с удивлением и даже с беспокойством рассматривать ее и только тогда отвел от нее глаза, когда маленький Пит, побежавший в угол на кучу листьев, больше прежнего засуетился и стал громче повизгивать. Сумка выпала из рук Натана, когда он увидел блестящий котел, и глаза его пристально остановились на нем.
— Что случилось?.. Говорите, ради Бога! — воскликнул Роланд, который и сам начал беспокоиться. — Вы пугаетесь вашей собственной посуды.
— Моя посуда!? — воскликнул Натан и всплеснул руками с крайне смущенным видом. — Если ты захочешь убить меня, друг, то едва ли ты будешь неправ — потому что я, несчастный, слепой грешник, привел бедных женщин прямо льву в пасть — в убежище и главный лагерь индейцев, которые угрожают твоей жизни. Вставайте же, идем отсюда! Разве ты не слышишь, как Пит визжит у входа? Тише, Пит, тише! Воистину, здесь можешь ты проявить свою ловкость, странствующий Натан! Послушай, не близко ли они? Ты ничего не слышишь, друг?
— Я слышу крик совы, больше ничего, — ответил Роланд, но не мог продолжать; собака заскулила громче, и Натан шепотом воскликнул:
