— Борьбы, борьбы! — зарычал Ральф. — Сколько раз еще надо тебе это повторять?
— Ты знаешь, что я не имею права и не желаю бороться с тобой, — возразил Натан. — Но если ты непременно желаешь получить урок, так и быть, я тебя проучу. Ты хвалился своим мужеством и силою: не хочешь ли попробовать со мною дружественный поединок?
— Ура кровавому Натану! — закричали молодые люди, тогда как Форрестер удивился проявившемуся мужеству квакера, а Ральф Стакпол подпрыгнул, как сумасшедший.
— Ну, так долой твое ружье и твой кожаный картуз! — закричал он своему противнику. — И берегись, потому что я намерен до тех пор колотить тебя об землю головой, пока ты не вообразишь, что сегодня долетишь до центра земли.
— Может случиться, что ты ошибешься, — возразил Натан, хладнокровно передавая свое оружие одному из стоявших подле него молодых людей. — Я готов, друг, подходи!
— Кукареку, кукареку! — закричал Ральф и, подскочив вслед за этим к Натану, схватил его одной рукой за левое плечо, а другой — за правое бедро.
— Ну! Готов?
— Да! — отвечал Натан кротко.
— Тогда, берегись, я сейчас уложу тебя на землю!
С этими словами Ральф напряг всю свою необыкновенную силу, чтобы свалить квакера, но Натан стоял, к великому удивлению Роланда, непоколебимо и даже не переменил положения.
— Друг, — сказал он Ральфу, — ты ошибся… ну, а теперь пришла моя очередь.
Он схватил Ральфа, и, прежде чем кто-либо успел опомниться, ноги Ральфа взметнулись кверху, а голова грохнулась о землю.
Зрители сначала удивленно переглянулись, а потом раздался общий крик. Форрестер сказал:
— Он убил этого человека. Но все должны засвидетельствовать, что убитый сам виновен в своей позорной смерти.
— Нет, о нет, чужестранец! — воскликнул тогда Стакпол, медленно поднимаясь и потирая с необыкновенно комическим жестом голову обеими руками. — Я еще не совсем умер, как вы думаете, но голова моя, кажется, уже находится не на прежнем месте. Да уж на плечах ли она у меня, или уже слетела?
— Ура кровавому Натану! — закричали восторженно окружающие. — Он победил хищного крокодила с Соленой реки! Ура! Ура!
— Да, действительно победил! — сказал Ральф, все более и более приходя в себя и протягивая кровавому Натану руку:
— Дай лапу, товарищ, — крикнул он ему. — Я тебе по чести говорю^ что с меня довольно, и что мне от тебя больше ничего не надо! Но плохо то, что такой сильный человек, как ты, — пожалуй, самый сильный во всем штате Кунтукки, — оставляет в покое индейцев. Я думаю так, что всякий, у кого целы ноги и руки, должен бороться за благо своего отечества; а кто этого не делает, тот в моих глазах был, есть и будет трусом. Аминь!
