– Что за чушь? А как же я? Ну-ка, хором: «Ру-дольф! Ру-дольф»! Красный нос! Ну же! – На голове Данте Круза, лучшего друга Алекса, покачивались оленьи рога. – Боже. Тяжелая вы публика.
Алекс, семнадцатилетний парень с красным лицом, обливался потом и выглядел так, словно вот-вот упадет замертво. Данте, такой же семнадцатилетний и такой же потный, казалось, наслаждался происходящим. Двое друзей сцепились в армрестлинге за шатким столиком для пинг-понга в поединке века – или недели, ну или как минимум праздничной вечеринки младшей сестры Данте. Соревнование началось как всегда: сначала шутка, затем вызов, затем пари, и вот теперь – битва не на жизнь, а на смерть; смерть на старом столике для пинг-понга.
Алекс Мэнор не умел говорить себе «стоп», когда адреналин зашкаливал. Данте Круз лучше контролировал себя, но был не менее азартен. Эти двое были словно зажженная спичка и связка динамита, которые решили стать друзьями – или братьями.
– Ну что, хватит с тебя? – Алекс посмотрел на Данте поверх сжатых кулаков.
– В чем дело, Санта? Силенок не хватает? – улыбнулся Данте. Его смуглое лицо раскраснелось от усилия, он заразительно рассмеялся. Выросший в сплоченной пуэрториканской семье, Данте взял Алекса под свое крыло в первый же день, когда тот появился в их фехтовальном клубе два года назад. Может быть, потому что его отец был полицейским, Данте умел с первого взгляда распознать хорошего человека. И уж точно по этой причине вечеринки в доме Круза – даже безобидные вечеринки средней школы – устраивались только в отсутствие обоих родителей.
– Не хватает? Кому не хватает? – процедил Алекс, скрипя зубами. Алекс выглядел не менее привлекательно, чем Данте, даже несмотря на то, что его длинные темные волосы почти полностью скрывали его еще более темные глаза. Долговязый Алекс, на две головы выше своего коренастого друга, не был похож на паиньку, но на бандита тоже не смахивал. И, хотя в его облике и была какая-то незавершенность, будь то грубоватость или беспокойность, таящаяся внутри – нечто такое, от чего под его глазами навсегда залегла тень, а в глазах появился затравленный блеск, – но даже сам Алекс не смог бы сказать, в чем именно дело и как от этого избавиться. Алекс Мэнор был на грани, по крайней мере, сейчас.
На грани и в жизни, и в этом поединке.
Мускулы на руке Алекса вздувались под коротким рукавом выцветшей футболки, и чем сильнее он напрягал руку, тем больше виднелась его татуировка. Она была красно-черная, круглая. Внутри круга – фигура в виде песочных часов. В школе все до единого знали, что значит эта татуировка; это был символ Черной Вдовы, которая, наряду с Железным человеком, Халком и Капитаном Америкой, стала героем среди подростков во всем мире. Кроме того, символ был классный. Все так считали, и сам Алекс это знал, хотя мама и не одобряла. По крайней мере, так он говорил всем. Но Алекс так никому и не признался, что понятия не имеет, откуда у него это тату. Когда однажды он проснулся и увидел ее, он был так шокирован, что у него случился приступ паники, после которого Алекс целую неделю не мог уснуть.
