Хью понимал, что его друг шутит; он видел, что Гленн встревожен. У него была небольшая, но процветающая фирма, выполняющая сантехнические работы. Грубоватый и порой резкий, Гленн был при этом умным и чутким другом. Они с Хью дружили уже много лет. Хью всегда считал, что ему повезло с друзьями, и сейчас ему захотелось стиснуть Гленна в объятиях.
– Видел новости?
– Да, конечно.
Хью двинулся дальше, и Гленн присоединился к нему.
– Ты где машину оставил?
– За рекой.
– Мы уезжаем на север.
– Вот как?
Хью бросил взгляд на друга.
– Ты много видел?
– Ты о чем, об этих тварях из Молдавии? – Гленн пожал плечами.
«Следи за трещинами, следи за трещинами», – думал Хью, глядя себе под ноги. Он не поступал так с детства. «Наступишь на трещину – обидишь женщину». Это было глупо, но Хью понимал, что так он уходит от действительности.
– Я думал, ты вернешься только завтра.
– Сегодня я увидел, как умирают люди, дружище.
– Да. Круто.
– Я имею в виду, своими глазами, – продолжал Хью. – Аварии на шоссе. Автобус, бензовоз. Люди уткнулись в свои телефоны. Это серьезно. Я хочу сказать… это очень серьезно. Все напуганы. Эти происшествия даже не показывали в новостях. Все смешалось, и если твари и дальше будут двигаться с такой же скоростью, завтра к вечеру они достигнут Ла-Манша.
Какое-то время они шли молча. Проходя мимо машин, Хью слышал невнятные звуки радио, разобрать слова было невозможно, но голоса дикторов звучали мрачно, серьезно. Пару раз взглянув вправо, Хью увидел водителей и пассажиров, уставившихся вперед с совершенно одинаковыми выражениями на лицах. Даже дети, которых он изредка видел на заднем сиденье, сидели тихо и неподвижно. Это было жутко.
– Ты серьезно? – спросил Гленн. – Вы уезжаете?
Остановившись, Хью схватил друга за руку. Они находились напротив «Толстой утки», пивной, которую посещали еще с тех пор, как дружили в старших классах школы. Когда им было по семнадцать, Гленн врезал кулаком Хью в челюсть в пьяной драке из-за проигранной партии в бильярд. Именно здесь однажды субботним вечером Хью в пустой кладовке под лестницей впервые познал женщину. Когда им было по двадцать, затем по тридцать, «Утка» оставалась неизменным местом встреч, хотя за последние двадцать пять лет владельцы заведения менялись не меньше десяти раз. Это место было богато воспоминаниями, и Хью никак не мог взять в толк, почему сейчас оно показалось ему таким унылым.
Вероятно, потому, что он видел его, возможно, в последний раз.
