— Довольно! — Отец уставился на нее. — Ивлин, это совсем не шутки. По-моему, ты даже не представляешь себе, с кем связалась. Ты не знаешь — да и откуда тебе знать? — что творят эти женщины. А именно — действительно опасные и бессмысленные акты насилия. Ты попадешь в тюрьму. Ты можешь погибнуть. На свете мало вещей, ради которых стоит умирать, Ивлин. Неужели это одна из них?
На Ивлин вдруг накатило внезапное и совсем не подобающее почтительной дочери желание расхохотаться.
— Но послушай, папа, — ответила она так терпеливо, как только могла, — конечно же, я все это знаю. Вчера я шагала рядом с женщинами, побывавшими в тюрьме. Они совсем не такие, как ты думаешь. Мне кажется, если бы ты познакомился с ними, они бы тебе понравились.
— Понравились? — Отец заморгал. — Дорогая моя! — В растерянности он надел очки и снова снял их. — Понимаю, тебе, наверное, кажется, что попасть в тюрьму — это шикарно и эффектно… — Он имеет в виду Жанну д’Арк, догадалась Ивлин, вспоминая, как в детстве они с Китом и Тедди играли в святую Жанну в саду и привязывали ее, Ивлин, к столбу для бельевых веревок скакалками, приговаривая к мученической смерти. — Но поверь, милая, в тюремной камере нет ровным счетом ничего романтичного.
«Тебе-то откуда знать, каково там, в тюрьме?» — думала Ивлин. До этого момента у нее не было ни малейшего желания по своей воле попадать за решетку, но теперь эта перспектива показалась заманчивой.
— Да знаю я, — ответила она. — Но разве важное дело не стоит того, чтобы за него страдали? Как на войне. Знаешь, это ведь тоже своего рода война. — Увидев недоумение на лице отца, она мягко пояснила: — Война за свободу.
— Свободу! — Он расхохотался. — Дорогая! Кто же ты тогда — белая рабыня? Какой еще свободы тебе не хватает?
Она беспомощно смотрела на него и думала, как ему втолковать.
— Всякой, — ответила она. — Всякой, папа. Я хочу учиться в университете. Хочу сама зарабатывать на жизнь, заниматься настоящим и полезным делом, как будет заниматься им Кит. Хочу голосовать за того, кто разделяет мои убеждения и добивается того, чего хочу я, а не чего хочет мой муж. Хочу иметь те же права, как и любой мужчина, — права на… да на что угодно! Право видеться с детьми, если я разведусь. Право… — Она осеклась.
Отец озадаченно глядел на нее.
— Но послушай, Ивлин, — начал он, — надеюсь, тебе никогда не придется зарабатывать на жизнь самой. Надеюсь, у тебя будет семья и дети. Или ты предпочла бы жить в чужой семье приживалкой, как мисс Перринг?
