В агентстве было тихо, все отдыхали перед выступлением. Она потерла лоб, чтобы убедиться, что боль ей лишь приснилась.
— Дитя мое, — папа римский, оказалось, сидел рядом с ней на стуле, держа в руках книгу из библиотеки Цезаря, — что с тобой?
Настя рассказала ему свой странный сон.
— Терновый венец. — Темные глаза Родриго Борджиа светились искренним страданием и беспокойством. — Зачем же ты принимаешь эту долю?
— Это всего лишь сон, — пожала плечами Настя и улыбнулась ему.
Минуту девушка и призрак смотрели друг на друга. В последние дни он заботился о ней так искренне и так переживал, что ей просто невозможно было представить его в роли подлеца и убийцы. Да, он был порой легкомыслен и падок на женскую красоту, но внутри Родриго Борджиа она находила черты благородства, которые тот скрывал за напускной набожностью и блудливостью.
Она взяла его руку, унизанную драгоценными перстнями, и поцеловала.
— За что, дитя? — Папа римский от неожиданности расчувствовался, и голос его задрожал.
— За то, что вы добры ко мне.
— Я старый грешник, чистая ты душа. Смотри, меня даже никуда не забрали, так я всем противен.
— Я рада, что не забрали. Ведь иначе я бы вас не встретила. — Настя улыбнулась.
— Какая ты еще наивная. Как это получается, ведь демон всегда рядом?
— Он не демон. Он ангел, падший ангел.
И Настя рассказала папе римскому про путешествие в душу графа Виттури.
— Это очень сокровенное знание, — разнервничался папа. — Это переворачивает с ног на голову основы веры. Непохоже на то, чтобы он был просто ангелом, Настя. Говоришь, на картине он практически одного роста с Богом-отцом?
— Я не собираюсь переписывать Библию, если вы об этом. И это же всего лишь картины…
В этот момент она почувствовала легкую вибрацию, затем сработала сигнализация Сержа — картина на лестничной площадке. Агенты высыпали в коридор, на ходу доставая оружие.
— Наташа, Габриэль, вы уходите в дальние комнаты, — скомандовал граф. — Ролан, ты нам пригодишься.
Инкуб кивнул, не задавая вопросов. Итсаску сунула ему в руки плеть с железными острыми крючками, и он замер с ней наготове, чуть расставив ноги. Он был в тот момент хорош, словно сошел с эротической фотографии на садомазохистскую тему. Настя потрясла головой, прогоняя образ. На лестнице, судя по возне, шла борьба.
— Кто там дерется? — Настя обвела взглядом агентов, все были на месте.
— Горгона Медуза не пропустит их просто так. — Цезарь был бледен, но глаза его горели жаждой битвы.
