Но слова не помогали. Это было неважно, не так значимо, как теплые касания Роберта, его молчаливая поддержка. Он был частью ее жизни, по которой идти в одиночку слишком страшно. Останься она тогда одна у разрушенного дома… какой дорогой пошла бы? Горечь подкатывала к горлу, душила. Справилась бы. Как тогда с Томасом. Вновь взяла себя в руки и старалась жить дальше: без боли, без мыслей о прошлом. Они ведь как сорняки… Сколько ни трави, ни вырывай, а в моменты слабости дадут новые ростки, и тонкие корни пустят в душу обреченность и страх.
– Ани, послушай же, – Молли потрясла ее за плечи. – Не живи чужими эмоциями. А если все дело в прошлом, то не думай. Оно далеко, да-ле-ко. Да, не радостное, да, не забыть. Но хочешь сказать, что стоит жить этими потерями и упустить самое ценное «сейчас»?
Аннетт не слушала. Молли казалась ей непривычной, слишком взрослой и уверенной в своих действиях. Она ли это? Все ли настоящее?
– Сделай вдох, выдох, так, уже лучше. Ты ведь тени видишь, их?
Пришлось кивнуть, нельзя же молчать. Упорство и навязчивость подруги делали свое дело. Они отвлекали.
– Это пройдет, пройдет, когда научишься жить своей жизнью, а не теми, которые видишь. И за Роберта глупо переживать. Как бы то ни было, пекарня поможет ему.
– Тебе ведь не помогла.
– Помогла. Роберт меня подлатал, а кто его выбрал? Не я ведь. Мы с отцом долго искали вас, но… вас среди разных реальностей. Тех, настоящих, а не возможных. Ты ведь не думаешь, что все они настоящие? Это проекции. Где-то может быть так, где-то иначе. А ты их смешиваешь. В одну. Просто я не знаю, какая из них правдивая, потому что она твоя и Роберта.
Ани вытерла слезы, немного непонимающе посмотрела на Молли.
– Но… ты же настоящая?
– И да, и нет. У меня нет реальности. Я вполне себе живая, просто… ничего не помню. Кроме жизни здесь, разумеется. Коул говорит, что мы слишком долго владеем этим местом. Все из-за этого. Застыли в одном времени, и все. Жить по-настоящему начали только с вашим появлением.
Аннетт промолчала. Все не укладывалось в голове, путалось. Молли говорила так быстро и так много, и все настолько несопоставимо с простой жизнью…
– Выдохни, допей свой чай, и в постель.
– Я ведь не смогу спать.
– Да ничего не станет с твоим Робертом. Вон, нагло улыбается, радуется, что волнуешься. Небезразличен, видать.
Молли широко улыбнулась, хитро глянула, но спрашивать ничего не стала.
– Перемещения в реальностях отобрали слишком много сил, и тени… сам знаешь. Роберт, твоя задача следить за ней. Особенно за ее снами.
