Откуда про возможность такого варианта знала комсомольская богиня? Ну, на то она и богиня… Кстати, именно она потом (о чем я уже писал) буквально заставила меня вести ижевский Клуб творческой молодежи.
В Перми я попал в семинар к Марку Соболю и Алексею Смольникову. Про Соболя я знал, что он бывший политзэк, фронтовик, автор текста песни из «Последнего дюйма» со строчками «Какое мне дело до вас до всех?/ А вам – до меня?», некогда популярной пьесы «Товарищи романтики», близкий друг Михаила Светлова и сын своего отца, выдающегося писателя с трагической судьбой Андрея Соболя. Про Смольникова не знал ничего, как, впрочем, и до сих пор не знаю.
Первые два дня семинара Соболь не появлялся – приходил в себя после бурной встречи с пермскими друзьями. Но когда на третий день все же пришел (и да – Светлов совершенно точен: сначала вошли его зубы – ну разумеется, вместе с улыбкой!), выяснилось, что зря времени в гостиничном номере Марк Андреич не терял.
Он сразу же предложил начать с обсуждения моей рукописи (той самой, которую я все же захватил с собой). Выяснилось, что он ее уже прочитал и назвал открытием семинара. (Вообще же за Соболем числится немало открытий – в том числе, на сибирских совещаниях молодых писателей – драматургии Александра Вампилова, прозы Валентина Распутина и поэзии Толи Кобенкова.)
В общем, по итогам Перми мою рукопись рекомендовали издать отдельной книжкой, а меня послали еще дальше – в Душанбе на Всесоюзный фестиваль молодой поэзии.
А с Марком Андреичем мы стали с тех пор дружить, и после рождения сына я даже жил года два в его квартире на Арбате – напротив Спасо-Хауса. (Сам Соболь обитал в квартире своей третьей жены, в Кунцево, и не хотел переезжать в центр.)
Но – пора лететь в Душанбе…
Только я сошел с трапа, в нос ударили пряные среднеазиатские запахи: плова, лепешек, дынь, арыков и урюков… А к самолету ринулась толпа в халатах, тюбетейках и чалмах с громкими криками на чужом и даже в крике красивом языке. Впору было испугаться, если бы не завораживающая яркость первого впечатления. И пугаться не стоило – это таджики встречали своих дембелей.
Нас поселили в гостинице в центре Душанбе. Я тут же позвонил домой сказать, что долетел благополучно, все замечательно и экзотично, только почему-то гор поблизости нет. Это я снежные горные вершины из-за дымки, закрывшей подножия, принял за облака.
А на следующий день начались занятия в семинарах. Я попал в тот, который вел молодогвардейский редактор и стихотворец с тяжелым взглядом и русопятскими взглядами. Я понял, что делать мне на этом семинаре нечего, и стал проводить дни в туристической праздности.
