– Скольких ты выпил, интерфектор? – Похоже, упырь смог удивить девушку. – Два десятка? Три? Молодая кровь пьянит, не правда ли?
Не дождавшись ответа, красотка сделала несколько неторопливых шагов в сторону лестницы, и тут ее взгляд упал на меня.
– Ты! – новый жест. – Встань!
Сопротивляться этому было просто невозможно. Да я и не пытался, если начистоту.
– Клинок. Достань.
Рукоять легла в ладонь, и я скинул ножны прямо на земляной пол. Надеюсь, не потеряются.
– Коли. В шею. Его.
Интерфектор при моем приближении забился, словно муха в паутине – движения стали быстрее, но девушка не дала ему шанса.
Краем глаза я видел, как ее пальцы плели узор из странных фигур. Вокруг ощутимо похолодало – кажется, даже пошел пар изо рта. Но сейчас это удивляло меньше всего.
– Замри! – Не слова, какой-то рык. – Замри!
И хотя приказ был адресован не мне, сердце провалилось куда-то в район живота, и из глаз потекли слезы.
А интерфектор Глен, кажется, не мог пошевелить даже ресницами. Он так и замер, уставившись в одну точку, и покорно принял десяток ударов клинком в незащищенную шею. Иногда я промахивался, и тогда острие с веселым звоном отскакивало в сторону, не в силах пробить кольчугу.
А когда чужая воля перестала давить, словно десяток мешков с мукой, я повалился на землю рядом с мертвым упырем.
– Не буду тебя убивать, малыш. – Девушка склонилась над нашими телами. – Раз уж ты мне помог. Дам тебе насладиться зрелищем из первых рядов.
И, улыбнувшись напоследок, она быстрым шагом поднялась по лестнице. А я долго лежал и не мог понять, какого цвета ее глаза? Карие или голубые?
Солнце уже склонилось к горизонту, когда стражники наконец отважились зайти внутрь нехорошего дома.
– Глянь-ка, – удивился один. – Это чего, наш Норри интерфектора, что ли, укокошил?
– Странно, но выходит так. – Другой пытался разжать руку и забрать у меня клинок. – Еще и ножик не отдает!
– И чего с ним теперь будет, как думаешь? – Первый поправил съезжавший шлем.
– А чего тут думать? – В проходе появился бургомистр. Наверное, только он и мог загнать сюда стражу. – Суд и казнь, что же еще…
Но неприятные известия пока не сильно тревожили меня. Интереснее было другое – все-таки карие или голубые?
