— Ты не будешь со своим истинным.
Как же сильно мне хотелось согласиться. Я не буду со своим истинным. Но вместо этого с сарказмом спросила:
— Запретишь мне? – слова вышли прерывистыми, я так и не смогла выровнять дыхание. Буквально задыхалась, ощущая вес тела оборотня на себе и жажду, так явно пылающую в ледяных глазах.
— Убью его, — он оскалился.
Я хмыкнула. Пусть убьет моего истинного. Пусть убьет сам себя.
Я хотела сказать что-то, но не успела. Только разомкнула губы, как Арон на них вновь набросился, мгновенно углубляя поцелуй. Делая его диким и настолько сильно веющим необузданными собственническими нотками.
Я замычала и ладонями с силой сжала его рубашку. Сминала ткань и держалась за нее. Ненавидела оборотня всей душой и проклинала себя за то, что туман стал покрывать сознание, а я этого остановить не могла. Против воли тонула в этих ощущениях и совершенно не могла понять, как обычный поцелуй может вызывать такую дрожь, пробивающую все тело, миллиардом всполохов. Тем более, он не был нежным и это нельзя было назвать лаской. Скорее, сплошным безумием. Сплетением кардинально противоречивого огня. Его жажды и моей ненависти.
Но я все равно вырывалась. Упиралась руками в его торс, которые он уже вскоре сжал в своих ладонях и прижал к песку по обе стороны от моей головы.
Я ощущала его жар. Тот, который напоминал целый апокалипсис, сейчас вмещающийся в одном человеке и чувствовала то, как его возбужденная плоть, скрытая тканью брюк, упиралась мне в низ живота.
Поцелуй был разорван. Арон жесткими губами спустился к скулам, а потом к шее. Черт… Я толком не понимала, что именно он делал, но у меня голова начала кружиться от вспышек пробежавших перед глазами. От того, что оборотень творил губами на моей шее, было немного больно, но в тот же момент, нечто тягучее, приятное пробежалось по телу и щекочущими мурашками собралось внизу живота. О, Боже, я получала от этого удовольствие.
Мысленно отдернула себя и очень сильно обругала.
— Раньше называл меня ущербной, а сейчас лезешь целоваться, — хрипло прошипела. – Ты ужасный. Лучше бы тебя никогда не выпускали из темницы. И вообще не пускали к нормальным людям в одно общество. Ненавижу тебя. Ненавижу. Ненавижу!
Арон остановился. Я все еще не видела его лица, но почувствовала, как при этих словах, он сильнее ладонями сжал мои запястья, причиняя жгучую боль. Его лица не видела, но ощущала, как в этот момент в нем бушевало нечто непонятное мне, но страшное.
