Когда мы вернулись к моей камере и я зашла в нее, лишь один раз посмотрела на оборотня. Сейчас там стоял Брант. Волосы влажные и растрепанные, а взгляд мрачный. Невыносимо тяжелый. Но теперь он на меня никак не действовал. Не вызывал дрожи или страха. Ничего. Только ненависть. Глубокая, острая и всепоглощающая. Во всем остальном, в моей груди царила полная пустота.
Стражник закрыл решетку и ушел. Я села на край своей кровати и начала приглаживать влажные волосы пальцами. Просто для того, чтобы чем-то заняться. На Бранта я не смотрела, но почувствовала, что он подошел ближе к решетке. Пока занималась своими волосами, убрала их с плеч и стала видна метка. Уже не было смысла ее скрывать. И сейчас я ощущала, что Брант смотрел на метку. Буквально прожигал ее взглядом.
— Значит, у тебя есть истинный, — в голосе сталь и холод. – Кто он? Тот Рейн?
Я ничего не ответила. Не хотела. Не желала разговаривать с Брантом, или даже смотреть на него. Уже сейчас была не в состоянии понять, как могла заниматься с ним чем-то интимным. Как поддалась на грубые прикосновения и получала от них удовольствие. Тем более, он никогда не относился ко мне, как к девушке. Только, как предмету утоления инстинктов. Идиотка. Радовало только то, что я хотя бы сейчас, пусть и с опозданием, но все же пришла в себя и воспоминание о том, что происходило между нами, вызывало у меня лишь едкое отторжение.
— Слышал, что истинные могут трахаться только друг с другом и вне пары секс невозможен. Но исходя из того, как ты текла от моих рук, это ложь, — я чувствовала, что взгляд Бранта все еще был на моей метке. – Пошел нахрен твой истинный. Иди ко мне, Одри. Я еще не кончил.
С Брантом я была согласна в одном. Пошел нахрен мой истинный.
Я все же подняла взгляд и посмотрела на оборотня. В его глазах увидела голод. Желание наброситься.
— Нет, — ответила твердо. При этом, без каких-либо эмоций посмотрела в его глаза. Больше не ощущала опасения или дрожи. Все это исчезло. Осталась только ненависть.
— Отказываешь? – Брант еле заметно приподнял один уголок губ в зверином оскале. – Будь хорошей девочкой и не строй из себя недотрогу. Не после того, как так явно хотела меня.
— Хотела? Тебя? – я приподняла бровь. – У нас был уговор и я выполнила его, несмотря на то, что ты мне омерзителен. Больше нечто такое я повторять не намерена. Никогда в жизни.
Глаза Бранта наполнились чернотой. Он сделал еще один шаг к решетке и одной ладонью сжал металлический прут.
