— Искупаться вряд ли получится — вон, вода зелёная, да и ледяная небось. Но если тебе…
— Ух-ты, Ксю, как круто! И что — вокруг ни души?
— Ни души. Только если из новиковских кто пройдётся, но они ничего не скажут.
Расположившись на Олином покрывале — таком огромном, что оно уместило бы и троих, девушки неловко молчат, пока Ольга, в свойственной ей манере, не берёт инициативу в свои руки.
— Ксюш, а у тебя парень есть? — такой странный вопрос, особенно если учесть, что задающая его на собеседницу даже не смотрит — вовсю натирает: плечи — кремом от ожогов, руки и ноги — кремом от комаров.
— Нет, — Ксюша отвечает, не раздумывая, и твёрдостью в голосе даже гордится.
— Нет? Странно… А гадание моё о другом говорило. Ну ладно — не хочешь рассказывать…
Ксению гостья раздражает: расспрашивает о том, что её не касается, а о себе — ни слова. Как шпионка, ей-богу.
— А как твоего друга зовут? Ну, с которым ты вчера гулять ходила?
— А ты почему спрашиваешь…
— Сама видишь: я здесь всех знаю, и твоего друга — наверняка. Да я никому не скажу, если это секрет! Просто интересно…
— Ян… Его зовут Ян.
— Хм… Странно. Никогда о таких не слышала, — Ксюха входит во вкус и врать ей уже как-то даже не сложно. — А он точно местный?
— Точно. Местнее не бывает.
— И давно вы знакомы?
— Может хватит, Ксюш, ты меня засмущала, честное слово! — Ольга шутливо всплескивает руками, хотя ей уже не так и весело. Давно ли знакомы? С самого его рождения.
Некоторое время девушки молчат — каждую распирает от желания порасспрашивать другую о чём-то непривычном, но ни одна не рискует прерывать неуютную тишину первой. Заприметив, что Оля достаёт из сумки книжку в мягкой обложке и, как ни в чём не бывало, сходу погружается в чтение, Ксюша, обрадованная, что к ней потеряли интерес (и раздосадованная этим же), достаёт свой мобильник. Дурацкие сообщения прошедшей ночи она выучила наизусть, но всё же пробегается по ним глазами — в который уже раз? Только себя мучает. Хорошо, что вечером Женька телефон у неё заберёт — они так договорились. Воздух звенит свежестью, и ни надоедливые мошки, ни травинки, то и дело прокалывающие плотное покрывало, не мешают девушке удобно разлечься и с наслаждением прикрыть глаза. Ночью поспать удалось от силы пару часов — и организм требует своё, отзываясь на атмосферу царящего вокруг спокойствия природной ленностью. Ян — какое интересное имя… Ксюша зевает, обещает себе не засыпать — если только полежать с закрытыми глазами полчасика, и вот она уже гуляет по родному Новороссийску. Улицы знакомые, люди вокруг — нет. Беспокойные блуждания всё никак не заканчиваются, и Ксения вдруг понимает, что заблудилась. И кажется, что это уже не её родной город, а какой-то чужой, сохранивший от родного лишь оболочку. И дома — декорации. За ними нет никого и ничего. И дорога под ногами — не прямая: она петляет, неизменно приводя путницу к тупику за тупиком. Город вокруг вертится заквадраченной изгибами прямых улочек спиралью. Ксю теряется окончательно. Останавливается, озираясь вокруг, и обнаруживает себя в лабиринте без начала и конца. А кругом — чужаки, недобро зыркающие. И беги — куда хочешь, но ни одна дорога не приведёт к спасению. Чувство отчаянной безысходности накрывает девушку с головой, бесконечные кусочки лабиринта мелькают перед глазами, и она всё бежит, не чуя ног. А чужаки смотрят ей вслед с обречённым сочувствием — или это злорадство? Ксю откуда-то уже знает, что этот лабиринт — пристанище заблудившихся душ. Здесь каждый сам по себе, потому что отсюда не выбраться, а поделиться отчаянием ой как хочется всем, вот только делить чужое отчаяние не хочется никому…
