— Правда? — еле слышно спросила она.
Пришлось заставить ее посмотреть на меня.
— Не задумываясь. Эмбер, ты особенная. Ты…
— Я кое-что видела.
— Что именно?
— Обо мне, Квентине и Пип.
Коснувшись ее подбородка, я приподняла ее личико к себе и заглянула в полные слез голубые глаза.
— Что ты видела?
— Мы должны ей помогать. Пип. Мы часть ее армии. — Эмбер опять опустила голову. — Поэтому ты меня вернула?
— Вовсе нет, — ответила я таким строгим тоном, каким только могла. — Я вернула тебя потому, что люблю тебя и не представляю без тебя жизни.
От намека на улыбку смягчились взволнованные черты.
— А знаешь, в случившемся есть и кое-что хорошее.
— Да неужели? И что же это?
— Теперь я вижу, из-за чего весь сыр-бор. Ты ослепительная.
А, ну да. Мой свет. Я же маяк, который видят мертвые со всех концов земли и через который при желании могут перейти на другую сторону. Это я о тех несчастных душах, которые не перешли сразу после смерти.
В этом и заключается моя работа. Будучи ангелом смерти, или мрачным жнецом, я помогаю заблудшим находить путь домой. Но в основном я стараюсь выяснить, что задержало их на Земле, и помогаю им это преодолеть.
Погодите-ка…
— Ты видишь мой свет?
Эмбер захихикала сквозь все еще забитый нос.
— Я вижу все, что и Квентин. С тех самых пор как умерла.
Квентин, прелестный шестнадцатилетний мальчик, всегда видел призраков, что и привело к нашему знакомству. Раньше Эмбер проявляла некоторые метафизические склонности, но призраков никогда не видела. И уж тем более не видела мой свет.
Она опять хихикнула:
— Зато теперь я могу сказать Квентину, что он был прав. Ты как фонарик, которым светят в глаза врачи, когда проверяют реакцию зрачков.
— Спасибочки. А я расскажу ему, как ты во сне играла с собственным пупком.
Я принялась щекотать Эмбер. Она вскрикнула, заизвивалась и стала звать кого-то на помощь. В комнату примчалась Куки, и щекотания переросли в полномасштабную борьбу, где мы с Куки выступали против Эмбер. Бедный ребенок!
И все же кое-какого результата мы своей возней достигли: мальчик-призрак, похоже, слегка успокоился. На долю секунды он даже почти улыбнулся. Не совсем, но почти.
— Привет, — поздоровалась Эмбер, заметив наконец мальчика.
Мы прекратили атаку и наспех привели себя в порядок. Только волосам Куки порядок, как всегда, не грозил.
— В чем дело, солнышко? — спросила она у дочери, убирая с лица пряди и опять поправляя лифчик.
— У тебя сыпь, что ли? — шепнула я подруге.
