— Остальные — это кто?
— Амадор с семьей, твоя подруга Николетта и, разумеется, Пип с Лоэрами.
Амадор — единственный друг Рейеса еще с детства. Их дружба сохранилась спустя многие годы. Семья Амадора любит Рейеса не меньше, чем он любит их. В общем, они замечательные ребята.
Николетта — одна из самых крутейших моих подруг. Она видит покойников еще до того, как они станут покойниками. В жизни не встречала никого с похожими способностями.
Лоэры — человеческие родители Рейеса. Те самые люди, благодаря которым он родился на земле. Он мог бы расти в счастливой семье, если бы Сатана не подослал своего эмиссара все перепоганить. Рейеса похитили в возрасте пары месяцев от роду и передали в руки извергу, который его вырастил. В итоге детство моего мужа стало сплошным кошмаром.
— А как же все, кто защищает Пип? — спросила я.
У Пип было полно защитников и среди людей, и среди сверхъестественных созданий.
— Они идут туда, куда идет она, — пожал плечами Рейес. — Все, кроме твоего бойфренда и его прихвостней.
— Ты о Доноване и его ребятах? — Меня пронзило тревогой. — Почему они не уехали с Пип? Они же должны ее защищать!
— Они поедут к ней, как только Эрик заберет свою abuela[1].
Я выдохнула. Донован, Эрик и Майкл были членами байкерского клуба «Бандиты», пока не перебрались на более зеленые пастбища. То бишь в состав телохранителей Пип. Они отличные ребята. А если Донован временами и заставляет Рейеса ревновать, ну и что? Кто я такая, чтобы вставать на пути у безумия?
Решив снова пуститься в дорогу, то есть пойти по коридору, я жестом позвала мальчика идти за мной и пошла туда, куда могла пойти отсюда — только вниз. Мы оказались на чем-то вроде промышленного балкона на верхнем уровне, откуда открывался вид на главное помещение склада. Наверняка Куки где-то там, а у меня имелась дельная мысль, где именно ее искать.
Найдя то, что когда-то, видимо, было комнатой отдыха, я нашла и Куки, которая стояла на посту у кофеварки. Нашей кофеварки из офиса.
— Бунн! — крикнула я и бросилась к нему обниматься, но сейчас он явно был чересчур разгорячен.
Поэтому я набросилась с объятиями на самую лучшую в мире подругу.
Куки застыла, отчего мой порыв мигом болезненно зачах.
Прекрасно все понимая, я опустила руки и отошла назад. Из-за меня умерла ее дочь. Когда я вернула Эмбер, медики как раз собирались вколоть Куки успокоительное — в таком отчаянии была моя подруга. Вот только Эмбер была мертва уже два часа. Представить не могу, что за это время пережила Куки.
