Дорога домой казалась невыносимо долгой. Это свойство времени. Оно умеет растягиваться как резина, и при этом липкое, как паутина. Где-то обязательно сидит голодный паук, который схватит запутавшегося во времени случайного путника, впрыснет яд ему под кожу, закатает в кокон и будет терпеливо ждать, пока время не превратит мышцы и кожу человека в кашу, не разъест его кости, не сгноит внутренности. Человек и сам не заметит, что попал к пауку на обед. Потом будет слишком поздно. Всегда бывает слишком поздно.
Надя мысленно подгоняла бывшего, едва сдерживалась, чтобы не наорать на него.
Жми сто двадцать, идиот! Дорога пустая! Чего ждешь-то?
И это при том, что в желудке болтались таблетки успокоительного. Вдобавок выпила валерьянки и должна была спать, как убитая.
Гнев, злость — ярость! — не давали успокоиться. В голове пульсировали нехорошие мысли. Слишком нехорошие, чтобы говорить о них вслух.
О, да, Надя знала, что будет делать, как только доберется домой. Она была прекрасно осведомлена, какую книгу открыть и на какой странице найти необходимое заклятье. Но об этом лучше помалкивать. Бывший не верит в ведьмовство. У него нет крепкого хребта, как у настоящего мужика. В лучшем случае он снова попытается её отговорить. Никогда не решится сделать шаг, после которого лучше не оглядываться. Стабильность — вот его слово. Грибов давно попал в ловушку к пауку-времени.
