Если сам не воруешь, не имеешь доли от грабежа страны — прожить почти невозможно. Сейчас вся Россия работает на спекулянтов, воров и взяточников.
Это результаты непродуманного, слепого копирования. Демократы взяли за образцы чужеземные модели, не обращая внимания на особенности нашего государства. Ведь оно свыше 70 лет находилось в абсолютно иных измерениях. А главное — следовало сберечь народ: ведь в новых условиях он оказывался беззащитным, неприспособленным к жизни, особенно те, кто старше сорока.
Да, преобразование экономики идет полным ходом, но в чьих интересах? Ведь всякая реформа государства должна осуществляться во благо народа. А именно народ и забыт, о нем и не толкуют, очень боялись, что он поднимется после обвального повышения цен. Боялись съезда. Нет, ничего не случилось. И погнали реформы дальше. Молчание народа делает действия властей беззастенчивыми.
У нас отсутствует класс предпринимателей. Тех, кто за него выдает себя, нельзя к нему причислить. Образно говоря, они торгуют воздухом — они ничего не создали и не создают, их удел — посредничество, то есть присвоение результатов чужого труда. Об этой посреднической роли нашего предпринимательства кто-то образно заметил: это посредники между трудовым человеком и его карманом. Иначе говоря, это — перекупщики разного рода или откровенные спекулянты. Народ жестоко обирается спекулянтами, которых выставляют как российских предпринимателей. В нашей реформе отсутствует частник. Его нет. Либерализация рассчитана на «рынок». Смысл «рынка» — частник, а его нет. И получаются одна спекуляция, один разор страны. И невиданные хищения.
Руководители страны (большие и малые вожди демократии, хотя какая это демократия? Партийная номенклатура решила стать образцовым «капитализмом» и занялась привычным — взяточничеством и присвоением, теперь уже без всякой меры) принимают неизменность своей линии за доблесть первопроходцев, волю единственно посвященных и единственно видящих историческую перспективу, великих врачевателей России. Незряче, с широко открытыми глазами (и очень часто почти все и всегда — с более чем широко открытыми карманами) они шагают в будущее, о котором узнали из рассказов иностранцев, — своего в подходе к реформам у них ничего нет, кроме живодерской бесчувственности к людям, этого у них сверх меры.
А народ жмется в сторонке, ждет судьбы. А чего ждать — и так все ясно. Быть ему без копейки, быть простой рабочей силой. Ничего другого и быть не может — только служить рабочей силой и зависеть целиком от тех, кто без права, но по закону (об этом позаботилась администрация демократов) присваивает плоды труда народа, да и не в одном поколении. Все и все светлое завтра.
