Глава IV
Безумный пассажир
Плавание до столицы Аргентинской республики прошло при сравнительно тихой погоде и пароходы не теряли друг друга из виду. В Буэнос-Айресе простояли с неделю. Судя по огромным запасам угля и провианта, предстояло продолжительное путешествие без захода в порты.
Стефенс, по обыкновению, выходил из себя и жаловался Купферу, грозя отказаться.
— Выброшу на пристань их проклятый груз и вернусь в Бостон. Терпеть не могу таинственных приключений.
Но немец флегматично отвечал: «Хорошо платят», и Стефенсу оставалось только соглашаться.
Перед отплытием, как и в Бостоне, Форстер побывал на «Буффало» и «Гризельде».
На этот раз он не вручил капитанам запечатанных пакетов, но достал из портфеля карту южного полушария и указал на красный крестик, которым было отмечено место высадки на берегу южно-полярного материка.
— Запишите долготу и широту.
— Но ведь там ничего нет! Ни порта, ни даже поселка!
— Да, берег пустынен, но удобен для высадки. Можно подойти совсем близко к земле: глубина огромная. Там есть каменная стенка, словно сооруженная искусственно. Вполне может заменить пристань.
— Но что же вы будете делать в этой ледяной пустыне? Если вы отправляетесь в экспедицию, необходимы собаки…
Форстер остановил Стефенса суровым, холодным взглядом.
— Мне кажется, милейший кэптэн, что вам до всего этого нет ровно никакого дела. Выполните свое обязательство, доставьте груз, и вы получите плату и премию. Если же и впредь желаете наживать хорошие деньги, то постарайтесь болтать поменьше. Ваш «Буффало» еще может нам пригодиться для новых доставок.
Стефенс, в предвидении будущих барышей, дал слово, что все останется в тайне.
Три парохода обогнули южную оконечность Америки, прошли Магелланов пролив и очутились в Тихом океане.
Здесь пришлось выдержать страшную бурю. Двое суток ревела стоголосая водяная бездна, воздух смешался с водой.
Бездна призывала бездну, и обе порождали чудовищ, несущих разрушение и смерть.
А на рев бури отвечал вой и плач пассажиров «Буффало» и «Гризельды». Всегда молчаливые, рабочие теперь обезумели от страха. Иные проклинали судьбу, отвратительными словами бранили Форстера и какую-то миллионершу. Другие молились на коленях, простирая руки к Богу, о котором многие давно забыли.
Вдруг до слуха капитана долетел дикий, нечеловеческий вопль, торопливый топот ног… Он оглянулся. На палубу выскочил один из пассажиров, огромного роста, заросший почти до самых глаз рыжей бородою. Рубашка была на нем вся в клочьях, ноги босые, в широко раскрытых серых глазах горел огонь безумия.
