— Я не согласен, — скрестив руки на груди, сказал я. — И кто это? — я кивнул на новенького.
— Это мой сын. Ему можно доверять, если вас это волнует.
У меня было свое мнение на этот счет, учитывая, что выкинул Ральф. Я тоже думал, что ему можно доверять, и из-за этой веры погибли мои родные.
— Он официально не состоит в клане, поэтому может действовать чуть свободнее, чем мы. Что же до твоего несогласия — ты сделаешь так, как я говорю. Сейчас мы не можем ничего предпринять. Натан Стросс — слишком могущественная фигура в Дэариме, и если мы выдвинем обвинения против него, не имея должных доказательств, то нас просто раздавят. Ложные обвинения против одного из руководителей… Зальду не поздоровится в таком случае.
— Но у нас же есть Ральф!
— Его слова против слов его отца, — не согласился Уиллас. — Одних лишь слов Ральфа мало, нужны другие доказательства.
— Например? — поинтересовался я.
— Нужно поймать его подчиненного. Кто-то использовал Стиратель в Вальзиме и тут. И уверен, что это был не сам Стросс. Если мы сможем его поймать, прижать к стенке и заставить говорить… Думаю, этих доказательств будет более чем достаточно.
— И как же мы это сделаем?
— Устроим ловушку, — хищно улыбнулся Уиллас. Они с отцом были друзьями, и ему, как и мне, хотелось отомстить. — Стросс не оставит попыток вас устранить, а наша задача — связать ему руки. Заставить действовать на наших условиях.
— У вас есть план? — смягчился я.
— Вроде того. Сейчас главное — чтобы вы вели себя тихо. Не высовывайтесь и ничего не предпринимайте. Надеюсь, вам все ясно?
* * *
«Сидите тихо и не провоцируйте Стросса на активные действия» — вот что пытался донести до нас Уиллас. И в целом, если бы в этом деле не были замешаны личные чувства, я бы был с ним согласен.
Но гнев разрывал меня на куски. Я безумно желал смерти Стросса, и день ото дня это желание становилось лишь сильнее. Порой мне казалось, что оно приходит откуда-то извне, что незримая сила толкает меня на отчаянный шаг, и лишь осознание этого заставляло меня не делать глупостей.
Я это я, и никто не будет навязывать мне свою волю.
«Сокруши их…»
«Убей их…»
«Они ничто…»
Главное — не сойти с ума раньше.
Я возвращался в комнату, когда меня догнала Кира.
— Дрейк, послушай… я хотела поговорить с тобой относительно Ральфа. Знаю, тема болезненная и для тебя, и для него, но…
— Ты хочешь, чтобы я его простил?
— Да, — прямо заявила она. — Я не жду, что после этого вы с ним станете близкими друзьями, но он мучается. Он винит себя во всем, что произошло, и это не дает ему жить дальше.
