Граудин сделал соответствующие распоряжения.
Через полчаса возле двери домика священника стоял милиционер, державший за руку заплаканного Вагонетку.
Открыла прислуга и сзади нее показалась попадья.
— Этот жулик был у вас сегодня? — спросил милиционер у женщин, открывших дверь.
— Был, — подтвердила прислуга.
— Что он у вас делал?
— Взял проповедь батюшки в письменном столе.
— А украл что-нибудь он у вас?
— Не знаю…
— Это ваши вещи и деньги?
— Ой, господи, да это батюшкины часы и деньги из письменного стола! Обокрал, обокрал, несчастный жулик!
И попадья бросилась на Вагонетку.
Парень заревел.
— Обождите, матушка, пойдемте посмотрим, что еще пропало у вас в письменном столе; у него и поддельные ключи и отмычки отобрали. Ну где это ты все взял, указывай! — ткнул Вагонетку «мильтон».
Тот указал на кабинет.
— Пойдем!
Матушка и прислуга последовали за арестованным и конвоиром. Милиционер, показав матушке ключи и отмычку, вскрыл письменный стол.
Из-за рукава у него тут же незаметно выскользнул в ящик пакет, который только и требовалось возвратить на место его прежнего нахождения.
— Смотрите, матушка, чего у вас тут еще не достает, — с заботливым участием беспокоился мнимый милиционер, — сосчитайте сколько денег. Хорошо, что он не успел часов продать, как раз поймался, когда рассматривал их возле рынка, а то устроил бы вам праздничек. Арестантюга, оголец несчастный!
Попадья с ахами и охами то пробовала считать деньги, то заглядывала в письменный стол и оглядывалась на шкаф…
Милиционер терпеливо ждал, пока она успокоится и сел писать протокол.
Вагонетка, хорошо разыгрывая свою роль, волчонком сидел на стуле, куда его ткнул милиционер, и исподлобья смотрел на пол.
Протокол, в котором значилось, что бежавший из детского дома и дважды уже отбывший наказание за домашние кражи беспризорный Селиван Подлетов, 16 лет, произвел такую-то кражу и при таких-то обстоятельствах арестован. Подписала прислуга.
Милиционер повел Вагонетку, по его словам, в участок.
Но за первым же углом и он, и арестованный залились смехом и поспешили к Граудину.
Члены организации «Батальона всех за всех» возбужденно готовились. С часу на час они теперь должны были ждать призыва для отправки в дальний путь.
И скоро этот призыв последовал.
Пионерский оратор, широкоскулый с маленькими глазками вожатый Егор Чекарев уже объявил своей матери, уборщице кооперативного магазина, о том, будто он намерен мобилизоваться добровольцем во флот на подводную лодку и, напугав ее обещанием утопиться, если она будет отговаривать его, довел своими аргументами до того, что огорошенная женщина не только боялась после этого пикнуть сыну о его безумной затее чтобы то ни было, но дала себе зарок не говорить об этом также никому другому.
