– А почему шелки вообще выходят из моря? – с любопытством спрашивает Гарет. – На земле их поджидает столько опасностей.
– Магию морских перевоплощений иногда перехватывает какое-то древнее заклинание. И тогда, обычно это случается в полнолуние, шелки против их воли влечёт на берег. Я не очень понимаю, как это действует, но так объяснила Марина. А потом… ты сам знаешь, что бывает с ними потом.
Гарет долго молчит, прежде чем спросить:
– Можно мне с ней встретиться?
– Не знаю, Гарет, – качаю я головой. – Мы пытались познакомить её с Тристаном, Рейфом и другими, но она очень боится мужчин.
– Рен, её надо вывезти отсюда как можно скорее, – твёрдо говорит Гарет. – В Валгарде всё чаще поговаривают о том, что шелки станут убивать, едва они выйдут из моря. Кажется, какая-то большая шишка из Совета скоро выступит с официальным заявлением.
Я тоже мрачнею.
– Это работа тёти Вивиан. – Я прикладываю ладонь ко лбу, пытаясь остановить нарастающую головную боль. – У Марины есть сестра, которую, скорее всего, держат в одной из… таверн. – Последнее слово я выплёвываю с нескрываемым отвращением. – А сколько с ней других шелки… Надо придумать способ освободить их, прежде чем моя тётушка выступит и получит поддержку Совета магов.
– А Сопротивление может помочь?
– Чтобы освободить шелки, требуется целая армия, которой верпасийское Сопротивление не располагает. Они и так едва справляются с беженцами.
Качая разболевшейся головой, я ловлю на себе серьёзный взгляд Гарета.
Он склоняется ко мне и кладёт ладонь на мою руку.
– Рен, я моряк. Разреши мне с ней встретиться.
Его всегда удивительно добрые глаза смотрят решительно, и мне не хочется отказывать. А вдруг Марина не испугается?
– Хорошо, Гарет. – Глубоко вздохнув, я киваю и усаживаюсь поудобнее. – Приходи завтра вечером.
Гарет тоже садится поровнее, и по его лицу пробегает тревожное облачко.
– Рен, – помолчав, решается наконец он. – Ты уже знаешь, с кем обручишься?
Вопрос неожиданный, скажем прямо.
– Со мной хочет обручиться Лукас Грей, – отвечаю я. В глазах Гарета мелькает неодобрение, и я расстроенно качаю головой. – Но… я не могу.
– Полагаю, твоей тёте такое решение не понравилось.
– Она пока не знает, – признаюсь я.
Гарет задумчиво щурится.
– Мы должны обручиться до истечения пятого месяца. И это не шутки. Нас заставят.
– А ты? У тебя кто-то на примете?
Гарет коротко и горько усмехается.
– Кому я нужен в Гарднерии? Мои волосы… – Поколебавшись, он угрюмо произносит: – Если дойдёт до вмешательства Совета магов, они начнут выяснять расовую чистоту моей семьи.
