Чайник. Горячий, из носика еще поднимается легкий парок. Он проник в квартиру, успел вскипятить воду за то время, пока она пила латте, возвращалась на метро, делала мелкие покупки?
Хьюго Блэквуд заметил ее изумление.
– Я захватил свой чай: «Mariage Frères», – сообщил он, прихлебывая из чашки. – Выпейте, успокойтесь.
Одесса моментально пришла в себя. Ей нужно не успокоиться, а получить ответы.
– Спасибо, обойдусь.
– Детали, изложенные в письме, представляются мне симптомами, – оповестил гость. – Подобные события всегда случаются трижды.
– Да, Соломон говорил.
– А, старина Эрл. Ну разумеется, – улыбнулся Блэквуд. – Очевидные факты сами по себе не содержат ничего примечательного, но если рассматривать их в совокупности, всплывают любопытные закономерности. Особенно когда речь идет о жестоких, внешне не связанных между собой преступлениях, произошедших за короткий отрезок времени.
– Откуда вы знаете Эрла Соломона? – спросила Одесса.
Вопрос гостю явно не понравился.
– Откуда я знаю Эрла?
– Давно вы знакомы? Чем вообще вы занимаетесь? И какого черта здесь творится?
– Может, сменим тему? Вы отправили мне…
– Письмо, – перебила Одесса. – Я опускаю конверт в безымянный ящик на Уолл-стрит и застаю у себя в квартире англичанина, не желающего отвечать на мои вопросы.
– Соломону следовало вас подготовить. Как поживает старина Эрл?
– Он умирает. Инсульт. Ему глубоко за восемьдесят, в таком возрасте люди давно на пенсии. Я навещаю его, он отправляет меня к вам, поэтому, будьте добры, объясните: какие махинации вы двое проворачиваете?
Блэквуд снова пригубил из чашки.
– Судя по всему, обо мне он не распространялся.
– Нет, сэр. Совершенно упустил из виду.
– Ясно. Я надеялся, он вас подготовит.
– Совершенно. Упустил. Из. Виду, – отчеканила Одесса.
– Только снабдил адресом?
– Он не в себе. Кажется, я упоминала? Говорила, что он умирает?
Блэквуд молча покачал головой.
Одесса ждала, но больше никакой реакции не последовало.
– И это все? Вам неинтересно, как он себя чувствует? Никакого сострадания, жалости, мистер Блэквуд? Вас ведь так зовут? Хьюго Блэквуд?
– Совершенно верно, мисс Хардвик.
И все, больше ни единого слова. Одесса злилась, нервничала, однако небрежное равнодушие странного посетителя задело ее за живое.
– Он в больнице. В палате интенсивной терапии.
– Какое несчастье! Для нас обоих.
Несмотря на потрясение, Одесса сумела улыбнуться:
– Так вы с ним друзья?
– Он неоднократно помогал мне. Его трудолюбие и профессионализм достойны восхищения.
