Записки старшеклассницы | страница 24
Короче, Сенька как открыл рот от моего ясновидения, так почти час и не прикрывал его, а Сорока мне осторожно подмигивал, — мы чувствовали себя как два великих заговорщика.
Все-таки удивительно, как мы понимали друг друга без слов!
В общем, Сова их искала, а мы молчали, только хихикали, слушая ее дуэт с Сорокой, который совершенно осип от попытки загорать назло природе.
— Норму же они выполнили… — сипел он, — может, устали, пошли отдохнуть…
— Почему тяпки брошены на поле?
— Наверное, живот схватило…
— Сразу у двоих?
— Бывает и у двадцати. После маришкинского борща мы все чуть на тот свет не отправились…
За ужином Гриши и Сидорова не оказалось. Сова села у мальчишек: она решила ждать их хоть всю ночь. И тогда в одиннадцать вечера Сенька, поняв, что добром она не уйдет, сознался, что ребята уехали в город…
На другой день, как только мы проснулись, к нам явился сияющий Сидоров и позвал в их класс «кутить».
— Мы колбасу привезли твердокопченую, Гришкина мать печенья напекла…
Тут поднялась Сова и спросила металлическим голосом командора:
— Почему вы сбежали в город?
За Сидоровым появился Гриша, он никогда не уклонялся от ответственности.
— Вы бы нас все равно не пустили…
— Сидоров, я с вами разговариваю…
— А в чем дело? — томно удивился Сидоров. — Норму мы выполнили, к началу работ не опоздали…
— Какие у вас оказались срочные дела в городе?
Сова смотрела сквозь мальчишек.
— Надоело! — вскинул голову Сидоров. — Борщ и суп с макаронами, суп да борщ, и ночью холодно…
— Мы привезли для всех теплые вещи… Я специально поехал, он бы не дотянул, ну и еды родители подкинули…
Сова встала перед Гришей, как памятник Медному всаднику.
— Вы вторично нарушили дисциплину. А теперь уезжайте, вы исключены из бригады за дезертирство.
После этого работа уже ни у кого не клеилась. Мы смотрели на «дезертиров», а они прогуливались рядом и на все высказывания Совы отвечали, что днем поезда нет, а раз они исключены, то могут гулять где угодно. Мальчишки бегали к ним, совещались, а потом подходили к Сове и канючили:
— Оставьте ребят, они исправятся…
— Ну что вам стоит…
— Всё принципы, принципы, а мы живые люди…
