Через некоторое время после этого японский представитель в Омске попросил предоставить ему информацию, добровольно ли генерал Болдырев покинул страну, или его силой заставили это сделать. Он получил вполне определенный ответ в соответствии с фактами. В том же обращении японцы требовали предоставить им информацию, действительно ли британские войска предоставили поезд с охраной, на котором изгнанные социалисты-революционеры, члены Директории, были вывезены до границы с Китаем в Чанчуне. Ответ на этот вопрос был не столь определенным, но заинтересованность японцев в этих людях показывает, насколько сильно военный переворот расстроил их планы в отношении оккупации Урала.
Верховный правитель издал приказы различным не связанным друг с другом частям русских войск. Этим приказам в большей или меньшей степени подчинились все командующие за исключением одного, генерала Семенова, чья штаб-квартира находилась недалеко от японской в Чите, откуда он прислал оскорбительный отказ признать власть Колчака. Колчак приготовился разобраться с этим мятежным офицером-пиратом, но японцы тут же откровенно заявили Омскому правительству, что генерал Семенов находится под их покровительством, и они не позволят русскому правительству его трогать.
Под покровительством японцев этот парень продолжал казнить всех без разбора и пороть кнутом рабочих, пока вся область не обезлюдела, и союзникам пришлось потребовать от японцев объяснений по поводу их странного поведения. Они так испугались, что с их послушным орудием будут разбираться, что, когда из Владивостока выехал 9-й батальон Гемпшир-ского территориального полка, запросили у Омского правительства, не собираются ли эти британские войска нападать на генерала Семенова. Мы ответили им, что всеми перемещениями британских войск руководит британская военная миссия, куда им и следует обратиться за информацией. Больше я ни разу не слышал, чтобы они о чем-то спрашивали.
Примерно в это же время отряд казаков во главе со своим старшим офицером явился ночью в тюрьму и потребовал от начальника освободить девятерых политических заключенных. Ничего (предположительно) не подозревающий начальник передал им заключенных, их увезли, а на следующее утро друзья нашли этих людей расстрелянными. Кого-то следовало повесить, но Колчак не мог определиться, кого именно. Начальник его штаба, должно быть, обнаружил какие-то факты относительно этого преступления, но отказывался что-либо предпринимать. На самом деле он не сообщал адмиралу об этом преступлении, пока через четыре дня оно не стало достоянием гласности. Колчак был вне себя, сначала от возмущения самим преступлением, потом оттого, что оказался не способен его предотвратить. Однако Омск отреагировал на все спокойно. Поразительно, какие ужасы способны бестрепетно встречать люди, если они становятся привычным делом, как это происходит во время революций.
