Он подошел к обезглавленному телу и поднял шапку, старую шапчонку с реденькой, вытертой шерстью. В стороне я приметил другую шапку, поновее…
В горле у меня встал комок. Уже не боясь спугнуть ребенка, я подошел к нему и погладил по голове.
— Ну перестань! Перестань! Ты же взрослый парень. Как тебя звать?
— Ширли.
— Не плачь, Ширли, не надо!
Я закрывал собой мальчика, стараясь, чтоб он не смотрел на обезглавленные трупы, а сам лихорадочно соображал. Почему их не похоронили? И где головы? Может, увезли, как трофей?..
— А второго… ты знаешь?
— Знаю… Это дядя Гриша. Он с папой работал. На железной… дороге…
— А где вы живете?
— Вон там, — он махнул рукой за кладбище.
— А мать у тебя есть?
Мальчик всхлипнул и, жалобно взглянул на меня.
— Нету…
— А брат? Или сестра?
Он покачал головой и снова навзрыд заплакал. Я молча погладил его.
— В деревне ничего не знают? — спросил я, когда он немного успокоился.
— Знают.
— Почему ж не похоронили?
— А сказали, кто похоронит, того тоже застрелят… Боятся…
Что же делать? Я стоял, не в силах оторвать глаз от растоптанных рабочих сапог, от кителя, насквозь пропитанного машинным маслом.
— Слушай, Ширли! Надо сбегать на кладбище — там обычно оставляют лопату. Если есть, принеси. Только смотри, чтоб тебя не увидели!
Он молча кивнул, бросил быстрый взгляд на убитых и спрыгнул в сухой арык.
Я огляделся. Якуба не было видно.
— Якуб. Иди сюда!
— Нашел, что показывать, — брезгливо протянул он, взглянув на трупы. — Мало я их повидал! То-то я слышу, падалью несет… А этот… куда делся?
— Я его за лопатой послал.
— Ты что, сдурел? Хочешь, чтоб опять руки связали?
— А ты хочешь, чтоб мы их бросили? Не похоронив?
Якуб отвернулся, всем видом показывая, что я ему бесконечно надоел. Потом снова поглядел на убитых, недовольно покачивая головой.
— Вот дикари, — проворчал он наконец. — Ну убили, ну и ладно. Головы-то зачем рубить?
— Как зачем? — я усмехнулся. — Запугивать так уж запугивать!
Якуб понял меня. И сказал равнодушно, с какой-то вялой усмешкой:
— Все это нормально… Пока живут на земле люди, будут жить и злоба и изуверство. Кстати сказать, те, кто это устроил, и понятия не имеют, что это изуверство. Для них все это естественно и неизбежно. И бессмысленно считать таких людей негодяями. Зависть — вот источник всех бед!.. Человек всегда недоволен тем, что имеет! Один не хочет отдать свое, другой стремится отобрать чужое. Причем любой ценой! Вот посмотри на этих… Чего они добивались? Чего хотели?
