Из всего сказанного напрашивается вывод, что так называемые «нерусские латыши» были не латышами, а бывшими военнопленными из Австро-Венгрии, скорей всего мадьярами, возможно, с одним «мадьяризированным» евреем. Допускаем, что среди них мог быть (могли быть) и немец, но только австрийский. Вряд ли большевики допустили бы германского немца к решению судьбы Романовых; вспомним, что германское правительство настаивало на сохранении жизни «немецких принцесс» и Ленин потом тщательно скрывал от него их смерть. Итак, австро-венгры, вероятнее всего, только венгры. К сожалению, в персональном отношении мы можем говорить только (и только!) об одном из пятерых — венгре Андраше Верхаше, и то предположительно, а также о безымянном авторе письма к «Терезочке» — «мадьяризированном» австрийском немце (либо австро-венгерском еврее). Все они — из бывших военнопленных.
Что можно сказать о персональном составе русской части команды внутренней охраны? Речь о них так или иначе уже шла. Вернемся к этому вопросу, обращаясь к более широкому кругу источников. Следует говорить прежде всего о номинальном вхождении в нее Г. П. Никулина как начальника. Далее совершенно определенно можно говорить еще о двух конкретных лицах — А. Г. Кабанове и В. Н. Нетребине, а также о третьем — безымянном студенте (или учащемся) Уральского горного института (или училища). Имя Кабанова называл следствию в 1918-1919 гг. охранник-разводящий А. А. Якимов, причем с самого начала до конца подчеркивая, что это он знает и запомнил точно>143. Якимов подробно рассказывал о том, как Николай II, встретив на прогулке Кабанова, узнал его, как бывшего солдата-гвардейца, разговаривал с ним>144, что тогда-то ему, разводящему, стало известно имя этого «латыша». Об этом факте говорили и другие охранники с той лишь разницей, что не знали или не помнили фамилии этого бывшего русского гвардейца. О том же рассказывал и Я. X. Юровский на встрече со старыми большевиками: «Мне известен единственный случай, о котором мне рассказал один товарищ из внутренней охраны, — латыш. На прогулке в саду к нему обратилась, кажется, Ольга: «Вы нас видели, знали раньше?» Он ответил: «Да, я вас видел там-то, на таком-то параде, я служил в таком-то гренадерском полку». Тогда Ольга обратилась к Николаю и крикнула: «Папа, вот это наш гренадер». На этом разговор оборвался. Причину обрыва разговора не помню»>145. Непосредственно ли Николай II узнал Кабанова или одна из его дочерей — дело второе. Важно то, что в охране был русский солдат — Кабанов, ибо в гвардейских полках латышей не было. Юровский, излагая данный факт, противоречит своему же заявлению, что во внутренней охране были только латыши. В то же время, как отмечалось, он тут же указывал на В. Н. Нетребина как состоявшего во внутренней охране. А Кабанова как чекиста внутренней охраны неоднократно называл Г. П. Никулин
