Если документ-доклад есть, то он пока что не выявлен.
В связи с «Запиской» Я. X. Юровского отметим следующее: Ю. А. Буранов в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) выявил ее текст, написанный рукой М. Н. Покровского. Он сличил документ с машинописным оттиском, хранившимся з семье Юровского, скопированным драматургом Г. Т. Рябовым, только без приписки в конце машинописного текста рукой М. Н. Покровского о месте захоронения расстрелянных узников Ипатьевского дома. Последний в отличие от Ю. А. Буранова и Г. Т. Рябова скопировал документ а третьем месте хранения — Музее Революции. Имеется он и в Партийном архиве Свердловского обкома КПСС (ныне — Центр документации общественных организаций Свердловской области), куда в виде машинописной копии в 1958 г. был прислан А. Я. Юровским, им же вскоре передан и в Москву, в ЦПА (или в виде копии с копии получен из Свердловска).>44
С нашей точки зрения, мы имеем дело, в сущности, с одним и тем же документом, с теми лишь нюансами, что некоторые машинописные копии (или одна, что хранилась у сына Юровского) имеют рукописное добавление М. Н. Покровского в конце о месте захоронения, получении из Перми в Екатеринбурге не «телеграммы», а «телефонограммы», да приписки последнего и развертывание сокращений в тексте («ком.» — «комендант» и т.п.). На наш взгляд, выявление Ю. А. Бурановым текста «Записки», написанного рукой М. Н. Покровского, и им сделанной приписки под машинописным текстом, тем более хранение документа Юровским и его семьей, лишь доказывает факт совместной работы над ним не столь грамотного участника событий и маститого историка. Ю. А. Буранов же, принимавший в ранних публикациях «Записку» за подлинный документ, ныне постепенно меняет позицию и в итоге приходит к совершенно противоположному выводу: о полной сфапьсифицированности этого документа по заданию свыше. И не только. Он фактически утверждает, будто документы, воспоминания всех других участников трагических событий также сфальсифицированы. Его позиция наиболее полно отражена в вышедшем недавно под его редакцией сборнике «Правда о екатеринбургской трагедии» (М., 1998). Теперь многие авторы, причем не только публицисты, но и историки, часть которых представлена в том же сборнике, принимают точку зрения Буранова о сфальсифицированности и «Записки» Юровского — Покровского, и других документов Юровского и прочих участников расстрела и захоронения. Не нарушая стройности изложения, мы подробно рассмотрим позицию Ю. А. Буранова в примечании,
