, наверное, это она тогда несколько часов ждала у дверей доктора и стучала к нему, это мне тот старик рассказывал… и мне совсем не нужны книги. Не читаю. Никаких головных болей. Не пишу. Повязка мне мешает, мои мысли слишком неподъемны для левой руки… мне не нужны мысли, не нужны слова, надо только сказать доктору
спасибо, я бы ему сказала при встрече:
благодарю вас, доктор, теперь по утрам я просыпаюсь, а картина висит на стене перед моими глазами, зеленый сон уходит прямо в нее, тонет там, сливается с ней… я не знаю, пейзаж это или натюрморт, иногда там есть горизонт, а иногда нет… и что-то она мне напоминает… но сказать это никак не получается, доктора я не вижу, а интересно, почему он не приходит на ужин?.. наверное, ужинает у себя в квартире, почему бы и нет? человек имеет право ужинать там, где пожелает… только мы, пациенты, обязаны, дурацкая обязанность, вот я, например, люблю есть фрукты… черешню, малину, ежевику… был у меня любовник, так мы с ним, когда были вместе, ели только фрукты; черешня оставляет на коже розовеющий след, груши липкие… я гуляла по рынку, смотрела, трогала, выбирала… запах фруктов, смешанный с запахом тела… клубника, малина в складках плоти… это возбуждает… куда заводят мысли? даже не мысли — слова… слова только путают мысли, доктор прав, они — как паутина, даже не записанные… а уж если их записать… я должна его видеть, ну придет же он когда-нибудь на ужин? Я спускаюсь в восемь — ради соблюдения ритма, мой столик ждет меня, я не жду… Я бы могла сесть к тому господину, с которым мы столкнулись в коридоре, и спросить — извините, у вас здесь свободно? — а он бы ответил: к сожалению, нет, мадам… но в этом случае ему придется взглянуть на меня, и уж тогда я точно увижу, какие у него глаза, прежде чем он спрячет их за ресницами… карие, черные, синие, зеленые… в сущности, как это может быть, чтобы
время было таким
пустым, а ведь именно об этом говорил доктор, предсказывал… таким разбитым, и только детали плавают в клубах пара…
… дух Божий носится над паром и над Терезой, когда она была влюблена в Него…
… а от Святого Духа отрывается перо…
была, она была, это было…
… а столика нет,
моего столика нет.
Угол пуст, ее угол, из которого видно панорамное окно-витраж, обращенное к морю… ее взгляд, который по диагонали каждый вечер упирается в стойку бара с напитками, боком подобрался к столу в противоположном углу, чтобы установить: там сидит женщина, засыпающая только под музыку Шуберта, ее сон протекает параллельно со звуками или внутри них, потому что некому их остановить, когда она уснет, и Шуберт звучит до конца, до последней ноты,
