ни на что другое просто нет желания.
… какой-то господин в шортах прошел мимо стола и посмотрел на нее, ее взгляд сместился с прямой линии между ним и баром, где подают напитки, опустился вниз, по диагонали, и остановился на его ногах, волос нет, бреется или просто такой вот, гладкий… мясо в тарелке совсем нежное, мягкое, она смогла вилкой разобрать его на кусочки, один взяла в рот и стала медленно жевать, глядя на огромное панорамное окно-витраж напротив, обращенное к морю, с выходом на террасу… солнца уже нет, но небо все еще светится приглушенным вечерним светом, который вот-вот поглотит море… отделила еще один кусочек мяса, подцепила вилкой маленький грибок, слегка поджаренный, на ножке… а может быть, надо было взять бокал вина, ведь еще не поздно
здесь место пустынное, и уже поздно
иногда «поздно» означает «никогда», и все же, если бы подали рыбу, она могла бы выпить белого вина, могла бы, но совсем отвыкла… да и захмелеет потом, наверное… хотя почему бы и нет? вон женщина там, пьет уже третий бокал, она пересчитывает их, в сознании осталось: один, два, три, те самые подробности, от которых нет спасения… а за третьим от нее столом, у раскрытого окна, сидит женщина с тюрбаном, сейчас-то она без него, темные волосы, забранные в хвост и скрепленные заколкой, она не одна за столом, естественно, не одна, там еще женщина и еще мужчина, только я тут сижу одна, потому что новенькая, потому что никого не хочу видеть, потому что мне нужен только покой,
нет мира для меня, нет покоя
кто это сказал?
— Иов.
В голове столько шума, бессмысленных подробностей, которые выплывают, когда их никто не ждет, это неприятно, беспокоит, нет, здесь-то спокойно, даже во время ужина никакого шума, все говорят вполголоса, какой-то звуковой оазис… она наткнулась еще на один взгляд, снова мужчина, но на этот раз в длинных брюках, не понять, волосатый он там или нет, а интересно, что здесь делают по вечерам, неужели просто расходятся по своим комнатам, может быть, тут есть какие-нибудь развлечения…
— будьте добры… бокал вина… красного, нет, розового, все-таки сейчас еще лето… это — официанту, вообще-то, она предпочитает ракию с салатом, приготовленным ею, ее собственными руками, но это уже другой жанр, одно дело — поэма и совсем другое — роман, в романе человек болтает неизвестно что, а иногда всё это может превратиться в драму, жизнь ее слов драматична, с привкусом трагедии, которая на волосок от… на волосок от чего?
