.
В романе «У входа в море» страстные, словно бы паганиниевские, мотивы аранжированы автором иначе: приглушенно, меланхолично, с шубертовской мягкостью. И все же, опасность быть околдованным и поглощенным музыкой — далекая, сладостная опасность — останется.
«Концерт для слова» — книга с прекрасно воссозданной атмосферой Вены. Достоверная топонимика города на Дунае также подчинена единственной цели: дать знаковые для музыки и музыкального мира реалии. Мы захвачены музыкой и с нетерпением ждем финала — отдаляющие его вариации лишь усиливают наше волнение. Роман читается так, как слушается концерт: одним духом, без пауз, с полным сосредоточением. Рассказанные в нем истории следуют одна за другой, как ноты в концертной партитуре, а слова увлекают читателя — подобно тому, как звуки музыки увлекают слушателя. Небольшое по объему произведение вобрало в себя огромные миры и пространства, в которых торжествует музыка. Музыка как образ бытия.
Роман «У входа в море» вызвал в болгарском литературном сообществе наибольшее количество споров, но не «за» или «против» — его высокая оценка была единодушной. Дискуссии велись о «ключе» к его сокровенному смыслу, и наиболее часто звучал вопрос: как роман Эмилии Дворяновой соотносится с «Волшебной горой» Томаса Манна, несколько раз упоминаемой в ходе повествования? Не является ли рассказанная подробно, день за днем, история пребывания главной героини в санатории у моря («у входа в море»), где не совсем понятно, от чего лечат и откуда почти невозможно уйти, своеобразным ремейком творения немецкого классика.
Сама писательница признавалась, что «Волшебная гора» действительно стала неотъемлемой и неслучайной частью ее книги и что она осознала свой роман как роман о времени. Но уточнила: «Время у Томаса Манна — герой в философском понимании, у меня — в религиозном. Мое время молчит. Молчание освобождает его от бремени суетного ежедневия».
Героиня романа носит имя Анастасия, что в переводе с древнегреческого значит «возвращенная к жизни», «воскресшая», и речь идет о ее времени — «пустом», остановившемся после тяжелой автокатастрофы. И о таком же остановившемся времени других пациентов санатория — Ханны, Ады, мисс Веры, Клавдии (большинство персонажей, как и во всем творчестве Дворяновой, — женщины со сложными изломами судеб). Все они, а также заботящаяся о них сестра Евдокия, живут в ожидании встречи с Доктором, который загадочно исчез в начале повествования. Доктор был их кормчим, сказавшим: «надежда есть» — надежда на душевное спасение. Стихийное бедствие изолировало санаторий от мира и превратило его из спасительного и надежного, как казалось, ковчега в неуютное, шаткое прибежище, и в этой атмосфере, в самостоятельных поисках себя и своего будущего, Анастасия и другие, кто не уехал, хотя и предоставилась такая возможность, стоически преодолевают отчаяние и неверие в себя. Они заново обретают
