Но одна мелочь продолжает меня пугать.
— Марк, откуда они могли узнать, что сумку нашла пара? — И тут меня озаряет еще одна мысль: — Откуда они могли узнать, что нужно искать британскую пару, Марк?!
Страх нарастает внутри. Ведь откуда им знать? Если только мы не наследили за собой. Я что-то пропустила? Я оставила что-то критически важное в качестве улики?
Марк медленно закрывает глаза. Он понял, откуда они узнали. О господи! Он чего-то мне не сказал.
— Марк, в чем дело? Скажи мне! — Я больше не играю в игры, я вскакиваю, хлопаю по выключателю, и комнату заливает свет.
Он щурится на меня, на мгновение ослепленный.
— Эрин, сядь. Это… ничего. Пожалуйста, милая.
Он устало похлопывает по подушке рядом с собой. Предстоит разговор, которого он явно не хотел. Я сердито смотрю на него, прежде чем сесть рядом. Ему лучше найти хорошее объяснение.
Марк трет лицо ладонями и откидывается на спинку дивана, вздыхая.
— Ох, черт. Ладно, вот в чем дело. Когда я возвращался в отель на Бора-Бора, в тот раз, когда шел стирать нашу информацию из их системы и якобы искать твою серьгу, я… — Он шумно выдыхает через рот. — Дерьмо. Я наткнулся на одного из водных аниматоров.
Он смотрит на меня.
— Пако? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Да. Он спросил, получили ли мы назад свою сумку.
Дерьмо.
— Он сказал: один из портье упоминал, что мы оставили свою сумку у катера. И Пако хотел узнать, добралась ли она до нас. Кажется, портье, которому мы ее оставили, совершенно неправильно нас понял.
— Марк, что ты сделал? — требовательно спрашиваю я. Хотя на самом деле не хочу слышать ответ. Потому что, если я его услышу, все это станет настоящим.
— Мне нужно было что-то сказать ему. И, ну, не знаю, я сочинял на ходу. Не задумывался о последствиях и прочем, я просто… Просто выпалил это.
Я молча жду.
— Я спросил Пако, о чем он говорит, и вел себя так, словно ничего не понимаю, а потом якобы вспомнил, что другая британская пара, по фамилии, кажется, Шарп, что-то говорила о сумке во время прогулки. О том, как они нашли сумку или вроде того. А портье, наверное, нас перепутал, сказал я ему. И добавил, что это забавно, нас уже не в первый раз путают, и дело, наверное, в нашем акценте. А он засмеялся. На этом мы и разошлись.
Марк замолкает, и тишина снова затапливает комнату. Мы погружены в нее.
— А теперь они мертвы, — говорю я.
— А теперь они мертвы, — повторяет Марк.
Мы даем себе время осмыслить последствия.
Либо Шарпы действительно погибли в результате несчастного случая, либо их убили, потому что кто-то принял их за нас. Мы могли убить двух человек.
