— Я? Нет, видела всего пару раз. Но по нему сразу было видно, что он чокнутый.
— А ведь она правду говорит! — вмешалась еще одна женщина. — Я его вечером, когда взрыв произошел, в парадной встретила. Аккурат за час до взрыва. И перепугалась.
— Почему? В каком он был состоянии? — Емельянов все-таки сделал пометку в блокноте, хотя десять минут назад думал, что этого не придется делать, что вся история — сплошной пустяк.
— В страшном! — Женщина сделала трагическое лицо. — Глаза у него были совершенно безумные. Смотрел — и словно ничего не видел. Совсем стеклянный взгляд. Я сначала подумала, что он пьяный, так как он еще и шатался, и припадал к стене. Но потом принюхалась — запаха алкоголя не было. А еще он бормотал себе что-то под нос.
— Что именно? — насторожился Емельянов.
— Да я не разобрала! Что-то вроде «они повсюду, они в стене…» Ну бред какой-то. Я еще тогда подумала, что он совсем свихнулся.
— А за две недели до этого, — вступил в разговор молодой парень, — он из окна хотел выброситься, представляете?! Я с друзьями поздно домой возвращался и увидел, как он стоит на подоконнике, в полный рост. Так стоял, словно прогнуть вниз хотел. Я уж было думал бежать к телефону-автомату, звать милицию, скорую. А он с подоконника сошел, и все. Помню, я еще тогда подумал, что у нас в доме чокнутый завелся. Надо бы сообщить, куда следует, чтоб на лечение его отправили, что ли. А потом вдруг — бац, и взрыв…
Тут все снова заговорили одновременно, и Емельянов понял, что затронута тема, которая интересовала всех. Было очевидно, что люди, пострадавшие от взрыва, говорили и думали об этом не один раз. Он дал им всем выговориться, подождав минут пять, а потом снова поднял вверх руку.
— Так, тихо всем! Снова говорит кто-то один. Кто из соседей знает, с кем общался этот Тимофеев? Может, он дружил с кем-то в доме? Ходили в гости друг к другу чаю попить, например.
Все снова загалдели, а потом смолкли. И вдруг в тишине раздался голос женщины, которая испугалась Тимофеева в подъезде:
— Да я же знаю! Это Лариска! Лариса Клименко из 23 квартиры! Она к нему подкатывала!
— Здесь есть Лариса Клименко? — Емельянов обвел глазами собравшихся.
— Нет ее, — откликнулась молодая девушка. — Она с утра в город уехала. И до сих пор не вернулась.
Емельянов записал в блокноте имя и фамилию: «Лариса Клименко». Потом снова повторил, что если кто что вспомнит, пусть обратится с заявлением, и распустил людей. Через десять минут он уже стоял в кабинете главного врача.
