– Сир! – завопил паж с клотика. – Несколько дымов, причем в одном месте, поэтому сливаются в один. Это не лес, точно! Не очень далеко, где-то с лигу, может, немного дальше!
– Этого еще не хватало… – буркнул я.
Если предположить, что горит монастырь или поселение при нем, то кто его поджег? Или самовозгорание? Франциск говорил, что норвеги в свое время спалили обитель, но это случилось несколько десятков лет назад. А если и сейчас его кто-то осаждает? В устье несколько рукавов, так что вполне могли супостаты проскочить мимо нас. Или вообще пешим порядком пришли. Ну и что делать? И как не помочь, своим-то, православным?.. В любом случае мы на судах, да с орудиями, будем в сравнительной безопасности. Если что, отобьемся. Не ждать же здесь до морковкина заговенья…
– Снимаемся, идем в реку. «Матильда» пойдет головной, живо, живо…
Никаких вопросов не последовало. И не могло последовать. Поступил приказ сниматься с места – значит, так надо. Все свято верят в своего господина. То есть в меня.
Лагерь в мгновение ока ликвидировали, когги столкнули в воду, ударили весла по воде – и очень скоро, пользуясь приливом, мы зашли в один из рукавов устья Двины.
– Арбалетчики – по местам, канониры – товсь, наблюдатели – смотрим во все глаза за берегами. Тук, проследи. Отто, готовь своих. Дамуазо Луиджи, за мной… – Отдав все команды, я пошел к себе в каюту облачаться в доспех.
В том, что предстоит стычка, уже даже не сомневался. В сердце колотится тревожное и одновременно восторженное предчувствие, во рту появился едва заметный солоноватый привкус, так похожий на вкус крови, – все признаки налицо; за последний десяток лет в Средневековье у меня выработалось безошибочное чутье на драку. Ну что же, не первая и, дай бог, не последняя. Этим и живу. Знаете, я долго думал – чем же мне пришлось по душе это время? Нашлось много причин, но одна из них, не исключаю, что даже главная, – это возможность схлестнуться в рубке не на жизнь, а на смерть. Когда твоя жизнь балансирует на кончике твоего же меча, когда ты сам можешь забрать чужую, когда костлявая с косой так и пляшет вокруг…
Да, вот такой я урод и ничуточки не тягощусь этим. Не знаю, приобретенное ли это качество, вместе с телом бастарда, либо я всегда был таким, но оно есть. А вообще, скорей всего, это обычная профессиональная деформация. Когда занимаешься только тем, что воюешь, поневоле полюбишь это дело.
В закутке Феодоры слышался едва слышный шепот и смешки. Ага, с Лизкой, своей служанкой, лясы точит.
