Сенлин ослабил хватку, но, вспомнив совет друга-здоровяка, принялся вслепую колотить по буйству рук, кулаков и коленей, которые атаковали его. Он услышал с проблеском удовлетворения, как кто-то разбил костяшки о клобук. Одни руки тянули его за собой, пытаясь оттащить от двери, другие толкали назад, словно собираясь использовать его как таран. Неровные ногти царапали голую грудь, локти барабанили по ребрам. Он начал соскальзывать вниз и понял, что еще мгновение – и его затопчут.
Что-то похожее на посох ударило по клобуку, и посреди хаоса раздался хриплый крик:
– Винтовки!
Затем последовала вспышка жара, воздух наполнился дымом и зазвенел колокол – все выше и выше, не затихая.
Давка, которая за мгновение до этого пригвоздила его к двери, прекратилась. Он заковылял вперед, спотыкаясь о тонкие и безжизненные конечности. Гладкая каменная дорожка под ним обрывалась, уступая место рыхлым, неустойчивым обломкам. Он раскинул руки, но ничего и никого не почувствовал. Ему пришло в голову, что он, возможно, стоит на краю огромной пропасти; от этой мысли закружилась голова, и Сенлин упал на четвереньки.
Он выкашлял из легких дым от выстрела, но здешний воздух был настолько отвратительным, что его едва не стошнило. Зловоние напомнило о штормовых приливах, которые обрушивались на Исо: высокая вода выбрасывала на берег горы рыбы и водорослей, которые потом гнили на солнце.
Если Тарру застрелили в туннеле у ворот, Сенлин точно знал, что делать. Он найдет камень и будет бить им по застежке на горле. Он снимет клобук любым способом, даже если придется перерезать себе горло.
Через мгновение после того, как саморазрушительное желание промелькнуло в голове, он упрекнул себя. Нет, он не станет выполнять за герцога грязную работу. Вил оказался достаточно глупым, чтобы оставить его в живых. Сенлин верил угрозам герцога, верил, что тот убьет Оливет только для того, чтобы досадить ему и запугать Марию. Но так же как Сенлин недооценил своего врага, герцог недооценил его самого: его находчивость, его решимость и силу его друзей. Он не хнычущий директор Рыбье Брюхо! Он умеет выживать, интриговать, он человек из облаков! Он не умрет здесь, в этой вони, с банкой на голове. Нет! Он на дне дна, в самой глубокой сточной канаве. Он не может опуститься ниже. Дальше только смерть или воскресение, так пусть же воскресение и начнется!
Он вскочил на ноги, поднял руки и пригрозил кулаками окружавшей его тьме.
