Мы с ним скоро подружились. Почти все время в Александрии провели в спорах, вместе приударяли за красоточкой, которую зовут Луа. Она предпочла Мэка.
Что удачно, попали в один отряд. Мэк прибыл на пару дней позже нас. На Лабрадоре нас опередил, в Исландии мы его нагнали. Вместе были на тренировочных под Лондоном.
— Пока, Мэк, — сказал я ему перед отъездом на базу. — Увидимся, что-нибудь да затеем.
Где он, там не бывать скуке. В жизни не видал лучшего собеседника.
Когда следом за нами он прибыл в отряд, я подумал: вот везет же нам.
Первое, что мы, вернувшись из Лондона и отметясь в канцелярии, услышали от одного сержанта, было:
— Послушайте, так вы ту новенькую машину хотели?
— Да-да, — Сэм готов был драться за нее. — Нам она обещана.
— Сбита.
— Кто же в ней?
— Говорят, Мэк, как там его дальше...
— Мэк?!.
После захожу к парню, который ходил в тот вылет. Значит, зенитки на самом берегу. Мэк — единственный, кого сбили в тот день на всю 8-ю армию ВВС. Один на тысячу.
Прямо странности, когда друга собьют. Все идет как шло. Ждешь, что вернется из отпуска, вот-вот появится в тихую минутку. После проснешься ночью, потому как заспорил с ним во сне. Идешь в столовку — займешь для него место, пока не сообразишь. Прохватывает медленно, и становится внутри грустно и мерзостно. Почему он? Вообще — зачем?
Собрался я было написать его матери. Даже начал письмо. Да сказать нечего. Что скажешь матери своего друга? Она отлично знает, что и как и какой он. Люди в большинстве не очень-то меняются, покинув родной дом. Что было, то останется, идет оно от матери и отца, от родни, братьев и сестер, от соседских мальчишек.
Можно написать ей: Мэк был мне самым лучшим другом. Но кто я ей... Пустое имя. Можно рассказать ей: с ним я готов был в любую секунду разговориться и всякий раз что-то для себя извлечь.
Те, кто видел, как их сбили, считают: прямое попадание. Самолет шатнуло под кромку облачности. Двое-трое из экипажа окажутся в концлагере. Мэк, возможно, пробирается теперь из Франции, завтра вдруг да возвратится.
Ему есть зачем возвращаться. Он с блеском поступил в Гарвард на юридический. Желал участвовать в управлении страной. Глядишь, выбился бы в сенаторы. Ума ему не занимать. Что он скажет, все по делу и со смыслом.
И пилот настоящий. Умеет прилипнуть в строю и так держать целый день. Из себя не выйдет, метаться не станет туда-сюда. Насквозь изучил и моторы, и управление, и посадочное оборудование, и гидравлику, и электрику. Мог завести автопилот в точности по предписаниям фирмы.
