Дядя Эдгар задумался над моими словами.
– Об этом я не думал. Для меня Престон всегда был сильным, и ничто в жизни не могло его поколебать. Но, может быть, ты права, и я неправильно оценивал его все эти годы.
Я пожала плечами.
– Ты мог бы просто поговорить с ним.
– Это хорошая идея. – Дядя тепло улыбнулся мне. – Ты хороший слушатель, Джун. И не только, ты также всегда находишь правильные слова. Из тебя получится отличный адвокат, в этом я уверен.
– Посмотрим. – Я не знала, как реагировать на неожиданную похвалу. – Сейчас я просто хочу пережить оставшийся учебный год.
Осознав, какой двусмысленностью обладает эта фраза, я удрученно умолкла. Потому что для Блейка это банальное высказывание было горькой реальностью.
Блейка в самом деле выписали из клиники на следующий день. Хирург тщательно осмотрел его, а затем дал зеленый свет при условии, конечно, что он должен сообщить, если у него снова начнется головная боль.
Я как раз случайно зашла на кухню, когда Блейк вернулся домой. Дядя Эдгар и Престон вместе забрали его из больницы, но они были не единственными, кто был с ним. Грейс тоже сопровождала Блейка, который лишь коротко кивнул мне, прежде чем устало подняться по лестнице, а Бетти бегала вокруг него, как испуганная курица, постоянно подчеркивая, что ему никогда больше не разрешат идти на этот ужасный хёрлинг.
В течение следующих нескольких дней я прилагала все усилия, чтобы найти способ снять это чертово проклятие. Я читала бесчисленные форумы ведьм, изучала книги о проклятиях в чужих культурах и вместе с Престоном перескакивала на столько абсолютных истин тети Катарины, сколько только было возможно, чтобы наткнуться хоть на какой-нибудь значимый след. Параллельно я ходила в школу, еще писала последние тесты перед праздниками и купила несколько рождественских подарков. Но хотя мои дни и ночи были так лихорадочно заполнены, что даже мои кошмары исчезли, потому что я всегда засыпала совершенно измученная, у меня все равно создавалось впечатление, что мы топтались на месте.
– Думаю, мы должны начать использовать крайние меры, – сказала я Лили во вторник вечером, лежа на своей кровати.
Было уже девять, и она позвонила мне, чтобы узнать, нет ли каких-нибудь новостей. Но уже несколько дней не было ничего нового.
– Крайние меры? Что ты имеешь в виду? – спросила Лили, жуя. Судя по звукам, она только что открыла пакет картофельных чипсов.
– Под этим я подразумеваю, что, возможно, мы должны вернуться к предложению Аманды и попытаться вызвать призрак Скарлетт. Может быть, таким образом мы узнаем, есть ли что-то, касающееся перерождения.
