Штатный улыбнулся почти весело. Глаза у него были удивительно голубые и чистые, но, судя по сети морщинок возле нижних век, он полжизни провел при свете электричества.
— Ты шамес, да?
— Меня зовут Джек Ливайн.
Я постарался придать голосу внушительность и предъявил удостоверение. Он мельком взглянул на него и протянул руку:
— Тутс Феллман.
Мы обменялись рукопожатиями. Это был первый приличный человек, с которым мне довелось столкнуться за время, прошедшее с утра. А может, и за последнюю неделю.
Общение исключительно с одними подонками очень утомляет.
— У тебя было к нему какое-то дело? — спросил Тутс Феллман.
— Понимаешь, я даже не успел узнать, какое именно. Постучал в дверь, вошел, а он, вот он — лежит, улыбается.
— Я тебе ничем помочь не могу. Когда он здесь объявился, я сразу понял, что в Нью-Йорке стало одним сукиным сыном больше. Ну и приказал Мэлу присматривать за ним по возможности. — Тутс грузно опустился на кровать, не сводя глаз с ботинок Фентона. — Держу пари, ты сейчас подумал: ну и поганая работа у этих штатных детективов, верно? — Он отстегнул бабочку и грустно улыбнулся.
Я пожал плечами:
— Пока он был жив, ты за ним ничего не заметил интересного?
— Абсолютно. Это был тот еще темнила. Может, к нему и приходил кто-нибудь, да я-то не сидел возле его двери с утра до вечера. Но внизу, среди шушеры, он не толкался, точно знаю. Он был профи. Может, потому его и грохнули.
— И грохнул его тоже профи, — сказал я. Смотри, какой в номере образцовый порядок. Словно перед семейным чаепитием.
— Так ты полагаешь, его чем-то накачали, прежде чем пристрелить?
— Да уж вряд ли он отключился просто с перепугу. Тутс снова зашел в ванную комнату.
— А ведь ты прав, Ливайн, — донесся оттуда его голос. — На затылке у парня здоровенная шишка. Конечно, он мог ее заработать и поскользнувшись, но пожалуй, твоя версия верна. — Снова полилась вода из крана. Тутс вышел, вытирая руки о штанины. — Ни черта не понятно. Что-то тут не так.
— Это точно, — согласился я, ожидая, когда он задаст самый неприятный вопрос.
И вот он взглянул на меня скорее озабоченно, чем подозрительно, и спросил с явной неохотой:
— Можешь рассказать, какое конкретно дело было у тебя с этим?…
— Нет. Но поверь, ничего серьезного. Он раскручивал одну мою клиентку, но ставки не были столь высоки, чтобы дырявить друг друга почем зря. Кроме того, нервишки у нее не те, не смогла бы она пальнуть три раза — и все в яблочко.
Тутс восхищенно поднял кустистые брови:
