Да, она могла, и ее храбрость была прекрасна. На моем собственном сердце лежал груз, так что я ее понимал. Сколько сомнений и страхов ей, должно быть, пришлось пережить! Я имел с этим дело всего несколько дней и уже чувствовал, как это тяжело. Мне ни при каких обстоятельствах не удалось бы справиться с таким одиночеством — силы покидали меня минута за минутой. С этой девушкой отговорки были лишними: ей лучше было знать правду. Я выложил ей все как на духу.
— И он больше ничего вам не сказал о кольце?
— Это все, — ответил я. — Несомненно, он бы поведал больше, если бы не…
— Вы видели, как он исчез… видели то, что его забрало?
— В том-то и дело, мисс Холкомб. Мы ничего не разглядели. В одно мгновение мы смотрели на Чика, в следующее — на пустое место. Хобарт понял происходящее лучше, чем я. Во всяком случае, он запретил мне пересекать комнату. Это опасное место, точка, которую нельзя пересекать. Он оттащил меня назад. Тогда-то и появился Рамда.
Она едва заметно нахмурилась.
— Расскажите мне о Нервине. Когда Чик о ней говорил, я всегда мучилась ревностью. Она красивая?
— Самая красивая, самая невероятная девушка из всех, что я видел, и, тем не менее, я бы не отнес ее к числу тех, из-за кого стоит ревновать. Но ей нужно кольцо. Я дал Уотсону слово и намерен его сдержать. Однако я хотел бы знать его историю.
— Думаю, в этом я могу немного вас просветить, — ответила она. — Кольцо, а точнее — камень, отец получил около двадцати лет назад от мистера Кеннеди. Он был учеником отца, когда тот преподавал в местной школе. Раньше он нередко приходил сюда побеседовать с ним. Отец вставил камень в кольцо, но никогда его не носил.
— Почему?
— Я не знаю.
— Как Уотсон смог увязать его со «Слепым пятном»?
— Думаю, это произошло случайно. Вы знаете, когда отец исчез, он учился в колледже. Более того, он посещал уроки этики. Он часто сюда приходил, и в один из его визитов я показала ему кольцо. Это было несколько лет назад.
— Понятно.
— Что ж, около года назад он пришел в очередной раз и спросил о камне. Видите ли, мы собирались пожениться; о, я всё время откладывала свадьбу из-за отца. Я почему-то чувствовала, что он вернется. Это было в конце лета, уже начался сентябрь. День клонился к вечеру, темнело. Я отдала Чику кольцо и вышла в сад сорвать немного цветов. Я помню, что Чик в гостиной зажег спичку. Когда я вернулась, он казался взволнованным.
— Он спрашивал что-нибудь о кольце?
— Да. Он хотел его надеть. И вдруг начал говорить об отце. В ту самую ночь он вызвался найти его.
